Выбрать главу

— А что ты дома будешь делать?

Я неопределенно пожала плечами и улыбнулась.

— Что-нибудь, — я накрыла его руку и прохлопала по ней.

— Жестокая ты.

В моём дворе Кай припарковался на очень удачное место под деревом и тут же накинулся с поцелуем. Влажно и властно исследуя мой рот, парень перетащил меня с пассажирского сидения к себе на колени, откидывая спинку водительского места. На неудобство было плевать. Я с жаром отвечала на это безумие, запуская руки под его футболку, поглаживая грудь и пресс. Его же ладони переместились на мои ягодицы, вжимая меня в свой пах, чтобы я прочувствовала всю степень его возбуждения. Я и чувствовала. На задворках моих запутанных мыслей рождалось желание послать к черту свою правильность и прям тут в машине отсосать ему.

Кай переместился с губ на шею, слегка посасывая мою кожу, а руками скользнул под рубашку оглаживая спину.

Когда я уже хотела озвучить ему своё желание, он прервался, утыкаясь мне в грудь и обдавая жарким дыханием так, что я чувствовала его через ткань рубашки.

— Лина, золотко, иди домой, — его голос хрипел, выдавая все эмоции, и то насколько сильно он хотел меня. Я поражалась его самоконтролю. Он не уламывал и не разводил на близость, уважая мой выбор не спешить.

— Спасибо, — я пригладила его волосы, которые взбаламутила, и не слишком грациозно перелезла на пассажирское сиденье. — У тебя потрясающий самоконтроль. Мой вот уже слетел, но ты меня опередил.

— Правда? — Кай закрыл лицо руками и тяжко вздохнул, а потом тихо рассмеялся. — Иди уже, а я пока поплачу над своим джентльменским поведением.

— Ожидание обычно награждается, поэтому не плакай динозавриком, — я улыбнулась и чмокнула Кая в щеку. — Напиши, как доедешь.

— Хорошо.

Выйдя из машины, я побрела к подъезду, обдумывая две вещи: первая, что золотко всё-таки не я, а он. И вторая, что мне точно сразу же нужен мой вакуумный стимулятор.

***

В среду я всё-таки позвонила маме. Мы поговорили, избегая любых упоминаний о вечере понедельника. Извиняться я не стала, но почувствовала, что наш обычный конфликт исчерпан. После тренировки я села за курсовую работу по экономической оценке инвестиций, которую сдавать нужно было уже в конце апреля. Включив «не беспокоить» на айфоне и плейлист для концентрации на «Алисе», я погрузилась на странички сайтов. Работа шла медленно, но уверенно, первая часть была готова и на сегодня я решила остановиться, так как время приближалось к девяти. С девчонками договорились на завтра прошвырнуться по магазинам, но так как на четной неделе четверг был лайтовым, я с успехом могла вечером продолжить работу над курсовой.

Забыв про телефон, я врубила на планшете дораму и принялась греть себе ужин. Буся, поймав игривое настроение, охотилась на мои ноги. Вечер быстро стал уютным. Из таких мелочей и состояла жизнь.

После ужина заварила себе чай и двинула в кроватное гнездышко, которое было отделено тюлем по всему периметру спальной зоны. Мне нравилась моя квартира, хоть она и небольшая. Самое любимое в ней – это окна — панорамное остекление в одной части и большое окно напротив раковины в кухонной зоне. Много света и всегда красивые закаты.

Когда я вырубила «не беспокоить», на меня хлынул поток уведомлений. Конечно же, большинство было от Кая. В дискорде он звал меня играть, а в телеграме нуждался в моём внимании, интересуясь, куда я пропала. Отписав, что делала курсач и скоро зайду в дис, сначала посетила Инстаграм. И не зря. Пару часов назад Кай выложил фотку в свою ленту.

Ну как, блять, получилось так, что этот потрясающе сексуальный парень добавил меня в игре.

Кай сфоткался очень провокационно после своей тренировки. В одних шортах, кроссовках с бинтами на руках, парень демонстрировал своё роскошное тело. Всё в нем было охеренно. А уж его татуировка — рукав на правой руке со змееподобным драконом в окружении цветков лотоса, так вообще отпад.

В мыслях сразу промелькнули наше вчерашнее прощание, и я зашла в чат.

Что вы творите в своих инстаграмах, дорогой мой рыцарь?

И свою ламу с звёздами в глазах, которая в припадке махала ручками. Так, в принципе, я всегда и выглядела, когда он говорил или писал что-то милое.