Путь к водоему был через поле вдоль леса. Пахло травами и хвоей, а мы, наперегонки, катили по притоптанным дорожкам и смеялись.
Около воды было заметно прохладнее и, на удивление, вообще никого, хотя каникулы ещё не кончились. Мы побросали велики около берега и Кай стал сходу раздеваться. Скинул майку, что висела у него на плече, на деревянный парапет и тут же стащил шорты, оставаясь в трусах. А там и сиганул в воду, обрызгивая всё вокруг.
Я сложила в одну кучку его вещи и разулась, чтобы сесть на краешек парапета и опустить ноги в водичку.
Нанырявшись, Кай подплыл ко мне, хватаясь за мои ноги.
— Даже не думай, — я сразу поняла, что он хочет сделать. Парень улыбнулся и чмокнул правую коленку. — У меня в кармане телефон, и не хочу мочить волосы. Я чувствую, как пахнет речка, от волос будет нести так же.
— А я разве что-то делаю? — Захлопал глазками и придвинулся чуть ближе ко мне.
— Ты собираешься.
— Я просто хочу тебя поцеловать, — Кай потянулся вверх, чтобы достать до моих губ.
Облизнув верхнюю губу, я склонилась и зарылась в его мокрые волосы. Руки парня поползли по моим бёдрам, достигая ягодиц. Он легонько оттянул мою нижнюю губу, покусывая, и я ловко проскользнула языком ему в рот, оглаживая и дразня.
Но, конечно же, это был отвлекающий манёвр. Он быстренько вынул телефон из моего кармана, и через секунду я уже была в воде. Кай резво, «вытолкал» меня в мой рот, углубляя поцелуй.
— Какая же ты сука, — я кусанула его за верхнюю губу.
— Я свожу тебя в баньку, — чтобы не бултыхаться, пришлось обвить парня конечностями.
— В ближайшее время в баньку ты будешь ходить только со свой рукой.
— Я люблю тебя.
— А я тебя нет.
Он вновь поцеловал меня, медленно, еле скользя по моему языку, так, что перехватило дыхание, и мне уже было всё равно, вонючая вода в этой речке или нет.
На бережку пришлось снять шорты, чтобы Кай их хорошенько отжал, а потом мокрыми ехать обратно до дома.
Я переоделась в сухое, благо, додумалась взять не только спальную одежду, и мы вышли в летнюю кухню. Навернули окрошки, а потом Альберт Николаевич принёс специально для меня небольшую плошку клубники.
После обеда мы сидели на кухне и болтали с дедушкой. Расспрашивал, чем я занимаюсь и где учусь, а так же рассказывал ещё немного о детстве Кая. Тот его постоянно перебивал, говоря, что не было такого, что дед все выдумал.
Альберт Николаевич очень смешно препирался, дымя при этом трубкой. Он не считал сигареты за табак, поэтому вальяжно выпускал колечки и высказывал внуку, что он вообще курит чепуху.
— Дед, ты не понимаешь. Кретек по-другому курится. Он мягкий.
— И нахер он тогда нужон?
— Ну нравится мне. Я же не спрашиваю, зачем тебе твоя колымага, которая скоро развалится? — Кай передразнил дедушку, тоже выпуская кольца гвоздичного дыма.
— Я не понял. Ты где оборзина хряпнул? Думаешь я тебе больше занятий не найду?
— Ты меня запахать хочешь?
— Да на тебе только и пахать надо, — Альберт Николаевич махнул рукой и отвернулся. — Немец твой чай пойди постоянно в сервисе. А я свою берегу. Она у меня летает.
— Ну как скажешь, — Кай закатил глаза.
— Дедуля! — От дома послышался звонкий девичий голос.
— Я тут, радость моя! — Мужчина сразу преобразился, отложил трубку и вымыл руки. В беседку вбежала высокая девушка с длинными каштановыми волосами и бросилась обниматься с дедулей. — Лисонька моя!
— С днём рождения!
— Спасибо, родная! Ну ты вымахала, ну модель! — Кай сказал, что двоюродной сестренке тринадцать, но выглядела она явно старше.
— Здарова, мелкая! — Парень отсалютовал и затушил сигарету в пепельнице.
— Привет, Кай! — Девчушка перевела на меня взгляд и улыбнулась. — Я Алиса!
— А я Лина, — я улыбнулась в ответ и помахала ей рукой.
— Ну вот, а мы с Олежей думали, что ты гей, — Лиса ухмыльнулась. — Ты же с «другом» живешь.
— Братика не подставляй. Тебе я вдарить не могу, а вот ему да.
— Я те сам вдарю, — тут же в кухню прошёл парень. Тоже высокий, загорелый, с темным ежиком волос. — С днём варенья, дед!