Кассандра поднимает руки. «О Боже, никто не в беде».
Она едва успела закончить говорить, как ее отец шагнул вперед, чтобы обнять Кассандру. Но ее руки все еще подняты, поэтому ее руки застряли между ними.
«Привет, пап», — добродушно фыркает она.
«Приятно видеть…» Как и его жена, мистер Кантрелл реагирует толчком, когда наконец замечает меня. «О, Иисусе!» Он отступает от Кассандры и прикладывает руку к груди.
Миссис Кантрелл нежно шлепает его по руке. «Вот о ком я говорила».
Мистер Кантрелл смотрит на меня. «Что бы это ни было, я уверен, что это сделала она».
«Папа!» — Кассандра прижимает руку к моему боку, пытаясь заставить меня пошевелиться. «Знаешь что? Мне кажется, они окончательно сошли с ума. Пойдем домой».
«Домой?» — ахнула ее мама. «Ты живешь с ним?»
Кассандра смотрит на меня и шепчет: «Помоги».
«Но ты так хорошо справляешься», — шепчу я в ответ.
Уголок ее рта дергается.
Затем дверь в коридоре распахивается.
«Это моя Кэсси?» В коридор выходит пожилой мужчина.
«Привет, Гарольд», — Кассандра поднимает руку и машет.
В отличие от Кантреллов, Гарольд замечает меня сразу. «Ну, ну, ну». Он скрещивает свои тощие руки на груди. «Ты мой конкурент, так?»
Я опускаю подбородок.
«Ты готов бороться за нее?» Он прищуривается, нахмуривая густые брови.
Я делаю вид, что сжимаю правую руку в кулак. «Я никогда не бил стариков, но я не против этого».
Гарольд широко ухмыляется. «Ты мне нравишься». Он наклоняется в сторону, чтобы посмотреть на родителей Кассандры. «Он мне нравится».
«Нам он тоже нравится», — отвечает миссис Кантрелл, делая вид, что они знают, кто я.
Кассандра фыркает, и тут в квартире что-то начинает пищать.
«Ладно, ладно, все заходите». Мистер Кантрелл отходит от двери и машет нам рукой, приглашая в их квартиру. «Это яичница».
«Я принесу», — бросает миссис Кантрелл через плечо, спеша на кухню.
«Ладно, дети, снимайте обувь, а потом идите есть». Отец Кассандры следует за своей женой, и я замечаю, что на них одинаковые красные тапочки.
Мое тело все еще немного болит после последней работы, поэтому мне приходится приложить некоторые усилия, чтобы не застонать, когда я опускаюсь на одно колено и начинаю развязывать свой первый ботинок.
Кассандра роняет сумочку на пол, затем наклоняется, чтобы развязать шнурки на теннисных туфлях.
«Они кажутся милыми». Я ничего не могу с собой поделать.
Наши глаза почти на одном уровне, поэтому я прекрасно вижу выражение ее лица, когда она невозмутимо говорит: «Они кажутся безумными».
«И это тоже», — ухмыляюсь я, затем переворачиваюсь и оказываюсь на другом колене.
Кассандра качает головой, собираясь развязать другой ботинок. Но пока она это делает, она все больше отворачивается от меня.
Согнувшись в талии, она так высоко задрала заднюю часть юбки, что мне видна нижняя часть ее кружевных белых трусиков.
«Это один, Бабочка».
Кассандра поворачивает голову в мою сторону, услышав мои тихие слова, и видит, куда я смотрю.
Она резко встает, оправляя юбку. «Извини».
Мои пальцы чешутся скользнуть вверх по ее голому бедру. Почувствовать это кружево под рукой. Но я не могу сейчас. Потому что ее родители всего в нескольких футах от меня.
Я встаю и ставлю свои ботинки рядом с ее теннисными туфлями, разница в размерах которых столь же существенна, как и разница в росте.
Прежде чем она успевает отойти от меня, я цепляю пальцем ее платье спереди, удерживая ее неподвижно. Тепло ее декольте разливается по моему телу.
«Клянусь, если ты выйдешь в этом платье из дома и покажешь свою сладкую задницу кому-нибудь еще…»
Кассандра качает головой. «Нет. Никогда».
Ее грудь приподнимается от глубокого вдоха, и мне приходится заставить себя сделать шаг назад.
Я вытаскиваю палец из ее платья как раз в тот момент, когда из-за угла короткого коридора появляется ее отец и говорит нам поторопиться.
ГЛАВА 33
Кэсси
Ганс прижимает ладонь к моей пояснице, заставляя меня идти впереди него.
Каждый шаг приближает нас к моим родителям, и я понимаю, какой огромной ошибкой было позволить Гансу пойти сюда со мной. Они зададут так много вопросов и сделают так много предположений, и это будет катастрофа.
Я замедляюсь, заставляя Ганса сильнее надавить на мою спину.
«Что случилось, Бабочка?» — его голос тихий, но от него у меня по спине пробегают мурашки.
Этого прозвища достаточно, чтобы отвлечь мой разум от грани стресса. «Почему ты меня так называешь?»