Мы всегда думали, что за новой сетью торговцев людьми стоит Ганс, но с тем, что мы узнали в декабре, мы провели больше исследований. И похоже, что он говорит правду.
По крайней мере одно можно сказать наверняка: куда бы он ни пошел, люди умирают.
«Что ты сбросил через мой забор?» — спрашиваю я.
«Тело. Мне нужно его опознать, а мои обычные ребята уехали из города».
«Ребята», — фыркнул я.
Жена Дома рассказала нам об армии женщин, с которой Ганс пришел, чтобы уничтожить команду убийц, которая собиралась их убить.
Затем я переосмысливаю то, что он сказал, и останавливаюсь на пороге своего кабинета.
Из города.
«Ты, блядь, тут живешь?» Я даже не пытаюсь скрыть своего шока.
Мы слышали имя Ганса по всему Среднему Западу, но мы также слышали его от парней, которых мы знаем на Юге. И на Западе. И на Восточном побережье. Мне даже в голову не приходило, что он может жить прямо здесь, черт возьми. В Городах-побратимах.
Ганс издает напевающий звук. «Мне, наверное, понадобится минут тридцать пять, чтобы добраться от моего дома до твоего. Но в том-то и дело, что я больше не могу там оставаться. Потому что этот парень был у меня дома».
Я смотрю в потолок.
Тридцать пять минут.
У Дома будет чертовски веселый день сегодня.
«И что?» — спрашиваю я. «Ты хочешь, чтобы мы просто позаботились о твоей маленькой проблеме? Ты нажил себе слишком много врагов, перерезая глотки, и теперь не можешь убить их всех в одиночку?»
Я слышу его вздох. И это раздражает.
«Мне не нужна наемная милиция. Мне просто нужно, чтобы этого парня быстро опознали. Дом должен мне услугу. Дом — Альянс. Ты — Альянс…» Он замолкает.
«Значит, я тебе должен услугу?» — рычу я в трубку.
«Вот так это и работает».
Я, возможно, снова возненавижу Ганса.
«Слушай», — начинает он успокаивающим тоном, который никак не помогает мне успокоиться. «Если бы у меня было время доехать до Чикаго и сбросить тело в личный лифт Дома, я бы так и сделал. Но я тороплюсь. И я подумал, что, может быть, мы могли бы стать друзьями».
Не упустив из виду, как он небрежно упомянул, что знает, как устроен пентхаус Дома, я издаю громкий стон и заставляю его длиться несколько секунд, прежде чем ответить. «Ладно, придурок. Но если ты хочешь, чтобы я позвонил тебе завтра с информацией, тебе придется прислать мне свой чертов номер».
Я вешаю трубку, прежде чем он успевает попытаться назвать мне свой номер. Это не гребаный шпионский фильм. Если он это сделает, я ни хрена не вспомню, и он никогда не получит то, что хочет.
И мы тоже.
Я тяжело вздыхаю и набираю другой номер.
«Что?» — отвечает Дом на третьем гудке.
«Тащи свою задницу в Миннесоту».
ГЛАВА 71
Кэсси
Я рассеянно провожу большими пальцами по руке Ганса.
Я могу признать, что понятия не имею, что происходит, но очевидно, что я оказался в центре чего-то важного.
Все, что я услышала, крутится у меня в голове, пока мы быстро едем к слабым огням центра Миннеаполиса, виднеющимся вдалеке.
Я не смогла бы найти дорогу обратно туда, где мы только что были, даже если бы попыталась. Но учитывая, что Ганс назвал это домом смерти, а эта женщина Кармина просто сказала Гансу быстро убираться оттуда, это, вероятно, к лучшему.
Я также думаю о комментарии Кармины о том, что Ганс вернётся домой.
Я решаю просто спросить. «Это ты был в Мексике, да?»
Я поднимаю глаза и наблюдаю, как Ганс некоторое время двигает челюстью, а затем вздыхает. «Это был я».
«И ты просто так случайно оказался там? В том же городе, что и я. Прямо за нашим автобусом. Хотя ты и не упомянул о поездке, когда высаживал меня в аэропорту?»
Его пальцы сжимают мои. «Да, ну, я же говорил тебе быть осторожнее».
«Я?!» — возмущение переполняет мою грудь. «Насколько ещё осторожнее я могла быть? Я сидела в автобусе».
«Сидела в автобусе в одном из самых опасных городов мира».
Я вскидываю руки вверх. «Это было по…»
«Не надо», — резко говорит Ганс.
Я думаю, он кричит на меня за то, что я спорю с ним, но его рука метнулась вверх, чтобы схватить мою. Затем он с силой прижал мою ладонь к своему бедру. Заставив меня прикоснуться к нему.
Его «не надо» было потому, что я отпустила его руку.
Боже, он действительно сумасшедший.
Я сжимаю его бедро.
Может быть, я тоже немного сумасшедшая.
«Это было по работе», — пытаюсь я сказать это снова, уже более спокойно.