Оплатил. Взял из автомата две банки таджикского пива, одну из которых предложил сенсею. Шандор засомневался: «я на работе». Мой ход: «клиент всегда прав». Боевая ничья скреплена алкоголем.
Не очень трудно играть в бильярд, но сильно сложно в него играть. Попыток сорок ушли в борта, ударов десять — за стол и на пол, киксую по первости, туши — не в зачет. Наконец, закатил «дурака». Это надо отметить.
— Глазомер у вас есть, — с блогерскими жестами сказал Шандор. — Опыт наживается, надо только чаще играть.
— Давайте мне фору, — предложил я, открывая банку. — Сыграем партию.
— Можно попробовать.
Я только разбил, Шандор закатил свои восемь. Партия. Делал он это красиво, с оговорками: «третий в центр», «два борта в угол» и тому подобное. Я собирал шары в треугольник, и у нас появился зритель — грустный игрок, стругающий пальцем из носа.
— Новенький? — спросил он.
— Начинающий, — ворчливо ответил я.
— Шандор, скатаем потом партейку?
— Я за наставника, видишь. Если только Алек не против…
— С удовольствием посмотрю, — сказал я. — А Федор Вайс здесь появляется?
За азартом игры совсем забыл о своей стратегической цели.
— Теперь редко, — сказал ковырятель козюлек.
— Вы знакомы? — спросил Шандор.
Кажется, спросил без подозрительности.
— Шапочно. Я его даже не сразу вспомнил. Увидел на сайте вашем, долго еще вспоминал. Он меня тоже забыл, скорее всего.
— Он тут проживает, в «Антее».
— Ух ты! — обрадовался я. — Сходить что ли, пока профессионалы партию играют. Вы пиво берите, — предложил я незнакомцу. — Это за мой счет.
— И уксус сладок, когда за ваш счет, — расплылся довольный игрок.
— А какая квартира у Федора?
— Позвонить не проще? — сказал Шандор.
И опять же не углядел я подозрительности. Но может статься, бильярдисты предупредят, и встретят меня недружественно. Есть такая вероятность? Есть. Ну, как Пашка, я не сдамся. У меня есть ножик в сумке.
— Квартиру я не знаю, — сказал Шандор.
— Один-два-три его квартира, — сказал подкупленный незнакомец. Он смачно всосался в пивную банку.
— Вы мне потом покажите удар, — попросил я Шандора. — Когда биток бьет по шару, и сам катится за ним.
— Конечно.
— Я к Федору и вернусь.
— Привет ему, — передал пивохлеб.
Накинул сумку через шею, как будто по запарке взяв бильярдный шар, я пошел в главный корпус. Волнуюсь? Не то слово. Поет благодать, идет благодать, останьтесь страхи за порогом.
— К Вайсу, — сказал я консьержу, подбрасывая на руке тяжелый выщербленный шар.
Побитый коррупционер из-за стола махнул рукой в направлении лифта: иди.
На каком этаже сто двадцать третья квартира? Если шесть дверей на площадке, то получается, э-э… сто двадцать первый. Наверное, так. Лифт, раскачиваясь в шахте, взобрался вверх. Створки кабины разъехались. Между площадкой и лифтом — щель с ладонь толщиной. Я сплюнул вязкую слюну в шахту и подошел к двери с номером сто двадцать три.
— Кто там? — спросил домофон после звонка.
— Федор, ты? — пьяно воскликнул я. — Пойдем, сыграем.
Я показал в камеру руку с бильярдным шаром. В квартире — заминка.
— Не узнаю, ты кто?
— Да ты че, ё-моё! Забыл? Шандор нас познакомил. Ты еще такой: заходи, типа. Квартира вот эта.
Для достоверного образа пьяного бильярдиста я слегка покачивался.
— Илиф я обшибся?! — проорал я. — Извиняй, мужик, мне в соседнюю. Ща постучу.
Изобразил намерение ломиться в другую дверь.
— Не надо. Открываю.
Щелчок. Я вошел внутрь, в прихожей встретил Федор Вайс — один в один с телефона Анны. Ну вот и встретились, дистрофик!
— Здорово!
— Привет, — руки Вайс не подал. — Ты из клуба?
— Н-но! — я подбросил шар. — Ты один?
— Один…
А чего тянуть кота за яйца? Жизнь и без приличий неприлично коротка. Церемоний я не разводил. Пашку вспомнил. Фотку мертвого Пашки. С размаху врезал Федору по голове. Вот для чего шары на бильярде такие тяжелые! Если в лоб прилетит — сразу вырубает. Вайс упал без сознания. Я поднял его под мышки и отволок в комнату. Квартира класса ниже среднего, это я сразу отметил. У компьютерного стола, на котором горел ноутбук, стояло офисное кресло, туда я тело Федора и возложил. Пробежался по квартире, в соседней комнате увидел раскладную сушку для белья — то, что надо. Нож капустный достал из сумки, срезал веревочки с этой приблуды. Ими связал бесчувственное тело Федора Вайса, сначала руки, потом ноги, потом за пояс к креслу.
Пока Федя смотрит сны я немного осмотрел квартиру. Глупо было полагать, что документы Кольцова лежат на видном месте. Среди белья в шифоньере и под ванной папки не было, как и в посудомоечной машине. На кухне я набрал стакан воды, вернулся в комнату, вылил холодную жидкость на голову Вайса. Он не очнулся. Там же на кухне я взял зубочистку — откуда я это знаю? Кинобоевик, наверное, — острым кончиком которой уколол Федора в верхнюю губу. Он застонал.