А дома начались разбирательства. Под горячую руку жаркие.
Нахождение на оккупированной территории.
Неблагонадежность.
Возможное сотрудничество.
И отчаянная защита.
Едва под трибунал не попал. Скорые на расправу люди были в то время. И если б не личное участие командующего, кто знает.
*****
Напрасно сейчас эсэсовец женщину вывел. Возможно, удалось бы с затворниками по-другому решить.
— Согласен я. Выхожу. Убери бабу.
Тимановский отбросил в сторону МР с пустым магазином. Поднял руки над головой и сделал первый шаг навстречу немцам.
Офицер казалось, даже не сразу в удачу такую поверил, но пленницу свою отпустил. Сделав поначалу несколько робких шагов, словно всё ещё не веря в собственное спасение, та стремглав бросилась наутёк.
— Плише ити. — Фашист снял с руки ажурную перчатку, поманил парня пальцами.
Андрей сделал несколько шагов вперёд.
— Кте астальной?
— Один я здесь. Померла девка. А командир ранен. Снаружи валяется, не дополз.
Осторожно, как зверь на охоте, он подкрался к фрицу ещё на пару метров.
— Ни фрёшь? — капитан заметно насторожился.
— Чего уж врать-то, говорю ж, согласен я. Дальше вместе будем.
— Хотеть сатрудничай?
— Очень.
Чем ближе к группе солдат подходил Тимановский, тем всё более напряжённым становилось лицо офицера. "Фон" определённо что-то заподозрил и в последний момент отступил в сторону.
— Пустить руки! — Неожиданно резко приказал он, — спина к нам вернись.
На лице "Паука" появилась издевательская улыбка.
— Спиной к врагу не научен.
Уловив резкую перемену в настроении солдата, немец вдруг заорал:
— На кольени стать!!!
Однако команда Андрея только развеселила. Он приблизился к фашистам ещё на метр и улыбнулся шире.
— Знаешь в чём правда-то на войне, фриц? Мне пчёлка одна давече нашептала. По морде твоей, лощёной вижу, что не ведаешь. Дома я, нехристь. Где б, не стоял, на своей земле я. Понимаешь? И помирать мне просто. Потому как знаю — не забудут меня. А вот тебе не-е-е-т. Сдохнешь здесь, не вспомнит никто. Трясёшься вон весь. За бабу с дитём малым прячешься, поганец. Всё чужими руками хочешь. Чёрт ты. В этом разница. Горите в аду, твари!
Один из приказов немца "Паук" всё-таки выполнил. Опустил руки. Грамотно, с натяжкой плавной. Через стороны. Чтобы всю конструкцию за спиной не нарушить. И по времени рассчитал чётко. За секунду до того, как ответил.
Заведённая за большие пальцы леса выдернула кольца из закреплённых сзади на поясе гранат. Активация взрывателя в большинстве подобных моделей составляет порядка 4 секунд и какое-то время мир вокруг всё ещё оставался прежним. Тихим, солнечным, и обманчиво спокойным. Не будь в руках, стоявших по обе стороны мужчин оружия, можно было б подумать, что летним днём те просто поболтать собрались. О чём-то своём, в принципе не столь уж и важном. Однако...
Взрыв перенёс Андрея уже в нашу память. Навсегда запечатлев парня таким, каким он был. Справедливым, преданным, готовым до последнего защищать тех, кто дорог. Тех, кто в нём нуждался.
От отряда немцев в живых остались лишь четверо. Двое стоявших на коленях и зажимавших ладонями уши солдат, водитель грузовика, с какой-то рваной сумкой на плече и успевший вовремя скрыться за машинами офицер. И всем им теперь было не до нас.
Не теряя драгоценных секунд, я выволок Лизу на улицу, прикрыв собой, подхватил на руки, а затем бросился под защиту каменных стен амбара.
18
Бежать с ношей на руках неудобно. Особенно, когда ты жёстко ограничен во времени ценой жизни дорогого тебе человека. Но я справился. Вбежал в амбар, опустил Лизу на разбросанное повсюду сено (его пряный запах приятно щекотал ноздри) и упал рядом.
Пока выстрелов за спиной слышно не было. Судя по всему, оставшиеся в живых немцы всё ещё приходили в себя.
Как и говорил "Паук", здание оказалось очень старым. Высокие, не имеющие внутренней обшивки потолки. Тёмные балки опорных перекрытий. Сложенные на века, каменные стены. Добротная конструкция. Грамотно прежними мастерами собранная. Такая не подведёт. Зимой от холода урожай защитит, а летом, не смотря на жару, здесь будет прохладно.
Однако война не пощадила даже такое строение. В одно из узких, вентиляционных окон попал артиллерийский снаряд, и на его месте зияла теперь огромная, усыпанная щебнем, дыра.
Изучая обстановку, я обернулся по сторонам и вдруг на долю секунды замер. Метрах в двадцати от нас, нацелив на меня хищный, усеянный охлаждающими отверстиями кожух ствола, стоял крупнокалиберный пулемёт. 131-ый авиационный MG.