Она взяла жёлтый фломастер и принялась рисовать на чистом листе ватмана. Её рука двигалась быстро и уверенно. Через минуту на листе красовалось нечто, отдалённо напоминающее солнце с улыбкой и лучами-чёрточками.
— Это солнышко! — с гордостью объявила она. — Оно улыбается, потому что у него много друзей-облачков!
Валериус закрыл глаза. Он молился. Не Кровавому Богу. Он молился, чтобы это оказалось галлюцинацией, предсмертным бредом, чем угодно, но не реальностью.
— Какая… чудесная картинка, — протянула Изольда, лениво обмахиваясь ладонью. Она решила, что если нельзя съесть клоунессу, то можно хотя бы насладиться представлением. — Скажи, дорогуша, а это «солнышко»… оно символизирует тиранию одного светила над сонмом безликих испарений? Весьма точная метафора нашего текущего положения.
— Что? — не поняла Сэша. — Нет, оно просто улыбается! Потому что дружба! Кити-кити!
Она взяла синий фломастер и рядом с солнцем нарисовала двух кривоватых зайцев, держащихся за лапки.
— А это зайчик Прыг и зайчик Скок! — продолжила она свой урок. — Они лучшие друзья! Они вместе ищут морковку и прячутся от злого серого волка!
— Тактического противника, — машинально поправил Кассиан. — Который, судя по всему, не обладает достаточной квалификацией для охоты на мелкую дичь. Неэффективно.
— Он не неэффективный, он просто злой! — возразила Сэша. — Потому что у него нет друзей! Вот вы, например! — она обвела их пальцем. — Вы все такие хмурые. Наверное, у вас тоже нет друзей. Но ничего, я вас научу!
Она снова повернулась к мольберту. Вампиры молчали. Их терзали голод, унижение и экзистенциальный ужас от происходящего абсурда.
— А теперь, — Сэша взяла розовый фломастер, — я расскажу вам сказку про Трёх Поросят!
Она начала рисовать три круглых розовых существа с пятачками.
— Жили-были три поросёнка. Три брата. Ниф-Ниф, Нуф-Нуф и Наф-Наф! Они были очень дружные, но немного ленивые, кити-кити.
— Генетически предрасположенные к прокрастинации особи, — пробормотал Сайлас из своего тёмного угла, впервые подав голос.
Ни он, ни остальные альпы, никогда не читали человеческих сказок. Им в детстве рассказывали совсем другие — с кровью, расчленёнкой и… ипотекой. Последняя вызывала особый ужас, так что каждый из этих аристократов радовался, что живёт в мире, где им такое точно не грозит.
— И вот они построили себе домики, — Сэша нарисовала домик из соломы, домик из веток и домик из кирпичей. — А потом пришёл злой серый волк! И он сказал: «Я сейчас как дуну!».
— Использование аэродинамического оружия направленного действия, — констатировала Элара с холодным интересом. — Нестандартный подход.
— И он дунул! — Сэша с энтузиазмом изобразила порыв ветра. — И соломенный домик разлетелся! А поросёнок побежал к брату!
— Неспособность рассчитать структурную целостность постройки перед лицом очевидной угрозы, — вздохнул Кассиан. — Дилетанты.
— Потом волк дунул на домик из веточек! И он тоже разлетелся! — продолжала Сэша, увлечённая своим рассказом.
— Повторение одной и той же тактической ошибки, — фыркнул Сайлас. — Идиоты. Надо было встретить его у входа. С копьями.
— Но потом они все прибежали в каменный домик! — Сэша нарисовала трёх поросят, дрожащих в кирпичной крепости. — А волк дул-дул, но ничего не смог сделать! Потому что они были вместе! И их домик был крепкий! Это и есть дружба! Кити-кити!
Она победоносно посмотрела на свою аудиторию.
Альпы молчали. Они переваривали информацию.
— То есть, — медленно произнёс Валериус, открыв глаза. В них плескалась бездна усталости. — Мораль сей басни в том, что для выживания необходимо использовать правильные строительные материалы и действовать сообща, укрывшись в заранее подготовленном укреплении?
— Ага! — кивнула Сэша.
— А волк… он что, просто ушёл? — с недоверием спросила Изольда.
— Ну да, — пожала плечами Сэша. — Он полез в трубу, а они вскипятили котёл с водой, и он обварил себе попу и убежал.
— Ошпарил зад и отступил? — Лазарус выглядел откровенно разочарованным. — А почему они его не добили и не съели? Это же свежее мясо. И мех. На унты.
— Нельзя есть волков! — ужаснулась Сэша. — С ними надо дружить!
— Дружи-и-ить? — протянула Кристалл, которая, кажется, начала выходить из ступора и входить в привычное состояние язвительной истерики. — Дружи-и-ить с тем, кто пытался тебя съесть? Ты в своём уме, меховая недоделка? Его надо было поймать, медленно содрать с него шкуру, вырвать клыки и заставить смотреть, как ты пируешь на его ещё тёплом сердце!