Сэша захлопала глазами. Хики на её плече зашипел, а его уши вспыхнули тревожно-красным.
— Ты… ты какая-то злая, кити-кити, — растерянно пробормотала она.
— О, нет, дорогуша, — промурлыкала Изольда. — Она не злая. Она просто придерживается традиционных взглядов на решение конфликтов. В отличие от твоих поросят-пацифистов. Но вот Волк, надо признать, поступил в полном соответствии с инструкцией Кристалл. Не тот волк, что в сказке.
Внезапно Сэша что-то сообразила. Её кошачьи ушки дёрнулись.
— А-а-а! Я поняла! Вам просто нужно выпустить пар! — она снова просияла. — Давайте сыграем в игру!
Она положила фломастеры и посмотрела на них с заговорщицким видом.
— Игра называется «Обнимашки»!
Если бы вампиры могли умирать от кринжа, грузовой отсек превратился бы в братскую могилу.
— Я буду вас догонять, а кого догоню — того обниму! — радостно объявила Сэша. — Это очень весело и очень по-дружески!
Она приготовилась к старту, приняв позу бегуна.
Альпы застыли в немом ужасе. Бегать. От этой… кошки. Чтобы она их… не обняла. После того, как их товарища превратили в лужу за попытку несанкционированного перекуса.
— Нет, — твёрдо сказал Валериус. — Мы не будем.
— Почему? — искренне удивилась Сэша.
— Потому что… — Валериус искал слова. — Потому что мы… в печали.
— Вы, наверное, поссорились с другом, и он ушёл? — уточнила кошечка. — Точно, вас же больше было! Не переживайте! Я помогу вам помириться! Я же лучший в мире инструктор по дружбе!!! Мне Волк так и сказал!
Она подбежала к двери, высунулась в коридор.
— Эй, друг! Возвращайся! — весело позвала она. — Не обижайся на них! Они хорошие, просто хмурые!
Малакай издал сдавленный стон и закатил глаза, погружаясь в молитвенный транс. Кажется, его рассудок окончательно покинул чат.
— Боюсь, этот друг уже не в состоянии принять наши извинения, — с кривой усмешкой заметил Орион. — Он достиг нирваны. В жидкой форме.
Вампир указал на груду перепачканного шмотья и чёрную лужу вокруг него.
Сэша нахмурилась, её эмпатические способности попытались нащупать эмоции в луже, но не находили ничего, кроме химической пустоты.
— Он что, растаял, кити-кити? — спросила она. — Как Снегурочка?
— В некотором смысле, — подтвердил Кассиан. — Произошла терминальная деконструкция белковой структуры.
Сэша не поняла, но погрустнела. Когда друзья тают — это ведь плохо!
Её ушки и хвост поникли. Хики на плече жалобно пискнул, его уши сменили цвет на уныло-голубой.
— Ох… как жалко. Бедняжка…
Она повернулась к остальным, её глаза наполнились сочувствием.
— Вам, наверное, очень грустно. Потерять друга — это так печально, кити-кити. Давайте я вас всех обниму, чтобы вы не грустили!
И с криком «Групповые обнимашки!» она бросилась к ним.
Я сидел в капитанском кресле и с неподдельным наслаждением смотрел шоу.
На главном мониторе, в кристально чистом разрешении, транслировалась самая абсурдная и жестокая сцена, какую только можно вообразить. Групповая психотерапия.
Сэша, сияя, как сверхновая, носилась по грузовому отсеку, а дюжина чистокровных альпов, наследников тысячелетней тьмы, пыталась от неё увернуться.
Пыталась — ключевое слово.
Шокированные кровососы двигались со скоростью комаров, увязших в смоле.
А Сэша, быстрая, как гепард на энергетиках, настигала их одного за другим.
— ОБНИМАШКИ! — её радостный вопль, усиленный микрофонами, разносился по мостику.
Вот она догнала Лазаруса. Здоровенный бугай, способный голыми руками согнуть стальную балку, застыл, как олень в свете фар. Сэша с разбегу вцепилась в него, обвив руками и ногами, как коала эвкалипт. Лицо вампира в этот момент выглядело бесценно.
На нём застыла сложнейшая гамма эмоций: первобытный голод, вызванный запахом её крови, панический ужас от осознания, что за один неверный укус его превратят в лужу, и экзистенциальное отчаяние от самого факта, что его как плюшевого мишку тискает кошка в розовых шортах.
— Ну вот, видишь? — мурлыкала Сэша. — Совсем не страшно! Кити-кити!
Рядом со мной, в кресле штурмана, хохотала Кармилла.
Она смеялась так, как я никогда не слышал. Не её привычный язвительный смешок или холодная усмешка. Чистый, незамутнённый, истерический хохот. Она запрокинула голову, и слёзы текли из её алых глаз, оставляя на щеках влажные дорожки.
— О, боги… я не могу… — выдохнула она, хватаясь за живот. — Посмотрите на лицо Изольды! Она выглядит так, будто её заставили надеть платье с прошлогодней распродажи!