Тут же раздались одобрительные возгласы. Причем поддерживали главаря не только его парни с бутылками зажигательной смеси на шлемах, но и члены других фракций.
— Мужики, вы чего? Мы так же пострадали, как и вы! — принялся оправдываться Змей. — Моих ребят полегло больше, чем у каждого из вас!
— Заглохни! — велел Падальщик с окровавленной мордой гиены на шлеме. — Ты обещал легкие деньги, дескать, это ржавое корыто только и ждет, чтобы его грабанули. И что мы получили в итоге? Свинцовый ад и взрывающихся болванчиков!
— Я не виноват, что чертова альпа спелась с экипажем этого курохода! И я не представляю, как эти кретины сумели противостоять абордажу! В наводке речь шла всего о трех членах экипажа: капитан, турельщица и ангорийская рабыня! Думаю, Кармилла их всех перебила и повела Волот в одиночку. С марионетками это не сложно! Так что эта белогривая сучка нас кинула!
Змей почти брызгал слюной, пытаясь переложить всю ответственность на вампиршу и доказывая свою невиновность перед братками, но рожи у тех остались недовольные.
— А может, ты сам с этой кровосоской спелся? — предположил Кабан, поглаживая бороду. На его шлеме, разумеется, красовался взбешенный секач.
— За каким хреном я тогда вас позвал? — прищурился Змей и сложил руки на груди. — Мы с Кармиллой бы просто взяли Волот, как того и хотел Пеликан.
— Да кто же вас, нелюдей, знает? — не отступился от идеи Кабан. Этот упертый дурак никогда не признавал своей неправоты, пер напролом, потому и кличку такую получил.
— Нелюдей? — переспросил Змей и оттянул левое веко, показывая желтый глаз с вертикальным зрачком. — Если думаешь, что такая мелочь, как зрительная мутация ставит меня в один ряд с вампиршей, то какого черта вообще согласился присоединиться ко мне?
Вольники не любили всех инородцев. Ксенофобия была обязательной частью психологического профиля для вступления в их «дружную» семью. Потому и Кармилла предпочитала не появляться перед большими скоплениями товарищей по опасному бизнесу без шлема. Они знали о ее нечеловеческой природе, но мирились, потому что эту дрянь покрывал Пеликан. Однако она была достаточно умна, чтобы не провоцировать их лишний раз, и скрывала белоснежные волосы, красные глаза и клыки за непроницаемой чернотой композитного мотошлема с веселой бомбочкой.
Змею тоже нелегко дался подъем по социальной лестнице среди вольников, да и прошлая жизнь его не сильно баловала. Слишком человек для мутантов, слишком мутант для людей. Но его всегда спасала хитрость и изворотливость, достойная прозвища, которое он получил за свою почти бесполезную мутацию. И на байке он гонял, как бог.
Место лидера Змей заслужил потом, кровью и мастерством.
Так что его дико злило, когда кто-то обращал пристальное внимание на глаз.
Однако сейчас, когда Змей смотрел в лицо Кабану, на него внезапно накатила волна холодного безразличия. После сегодняшних приключений он изменился. По морде текла кровь, которую он не успел стереть, а горло горело от жажды. Так что он позволил себе демонстративно усмехнуться и отпить из фляги, которую запасливо возил с собой.
Вискарь обжог гортань, по телу разлилась приятная волна, которая немного успокоила боль в побитых мышцах.
— Это похвально, Змей, что ты не теряешь самообладания. Очень похвально, — сказал Монах. Его эмблемой служило изображение древнего символа триединства: инь, янь, хрень.
Банда у него маленькая, всего шесть человек. Зато все — профессионалы, а не сброд. Настоящие гонщики, спортсмены. На рожон они никогда не лезут. Смертность и текучка кадров у Монаха — самая низкая. И даже в этом замесе все они уцелели.
— А ты думал, я у вас прощения просить буду? — перевел на него мрачный взгляд Змей. — На коленях ползать, ноги целовать?
— Лишним не будет. Пятеро моих парней разбросало по Пустоши, — голос принадлежал Клыку. Его эмблемой была распахнутая пасть то ли волка, то ли какого другого хищного зверя.
— Пятерых? Горе-то какое! Ты без пяти зубов шепелявить начнешь? — ухмыльнулся Змей.
— Я тебе сейчас самому зубы повыдергиваю! — разъяренный Клык двинулся к обидчику, но Монах остановил его, положив руку на плечо.
— Это будет слишком простой конец для него, — сказал он. — Как насчет, сыграть в «четыре к одному»?
От одной мысли про эту забаву, Змея бросило в холодный пот. Четыре к одному — это когда тебя привязывают за руки-ноги к байкам, которые очень постепенно дают газу. А все сидят рядом и спорят, какая часть тела отлетит первой. Такая казнь применяется крайне редко, и самим вольникам жизнь обычно обрывают не так кровожадно.