Тойгеры поддержали жрицу радостными криками и принялись наводить порядок. Столы перевернули обратно, накрыли скатерти, подмели и принесли новую порцию кушаний. Музыканты понаходили отброшенные инструменты, и все вернулось на круги своя.
Снова лился смех и веселье, тойгеры хмелели от кошачьей мяты и мурлыкали по кустам.
— Вели им отвернуться, — сказал я, собираясь набрать код.
Змей смерил меня разноглазым прищуром, но кивнул своим парням.
— И сам на сто восемьдесят давай.
Хмыкнув, кудрявый гаденыш тоже отвернулся.
Я четыре раза ткнул в единичку.
Немного даже стыдно за такой код. Это как приходят к тебе домой грабители, а им и взять нечего. Неудобно перед «гостями». Надо не забыть поменять, ведь за этой дверью как раз есть, чего взять. Впрочем, вот прям сейчас все это добро пойдет в дело. Расставаться с оружием не хочется, но необходимо хорошо вооружить этих подонков, чтобы они справились с миссией.
И вот я запустил хорьков в курятник.
Первое, на что упали хищные взоры бандитов — автоматы. Их ряды стояли, как солдаты на параде. Черные, матовые поверхности поглощали свет. Рядом громоздились пулеметы — уже меньше по количеству. И пара ракетниц.
Все это богатство вмиг растащили, как и коробки с патронами, гранаты и прочее оружие.
Бронежилеты тоже быстро разобрали. Тактические шлемы лежали на полках. Они были оснащены визорами и креплениями для фонарей.
— Так, забирайте и отнесите нашим, — велел Змей своим выкормышам.
После чего демонстративно вытащил пистолет и разнес один из шлемов.
Я тут же оскалился, направил на него револьвер и взвел курок.
— Какого черта ты творишь, мразь⁈
— Лишаю тебя возможности напакостить, — холодно пояснил главарь. — Имея коды доступа, с помощью такого шлема можно связаться с бортовым искином, а мне совсем не нужно, чтобы ты там секретничал. Ничего, воспользуешься обычным наушником.
Мой оскал стал еще злее.
— Ядвига — не тот искин, с которым захочется связываться даже с пистолетом у виска! — прорычал я. — Ты понимаешь, как только что сократил наши шансы на успех?
— Уверен, шляпа защитит тебя от вражеских стрел не хуже, — ухмыльнулся подонок. — Чего встали? — прикрикнул он на своих. — Забирайте все и дуйте отсюда.
Когда бандиты вышли, желтоглазый ублюдок посмотрел на меня:
— Нравится тебе или нет, но этой операцией буду командовать я, — ледяной свет потолочных ламп окатил его морду под зловещим ракурсом. — Думаешь, получится так легко меня обмануть? Ты ведь собираешься предать нас в подходящий момент, тварь. Я бы поступил именно так.
— Всегда судишь по себе? — оружие вернулось в кобуру у меня на поясе.
— Пока метод работает, — ответил он. — Скажи мне, капитан, тебя дома кто-нибудь ждет?
Глубоко вдохнув воздух, пропитанный запахом оружейной смазки, ответил:
— Нет. Какого черта ты тему переводишь?
— Вот и меня не ждет. Мы с тобой похожи, волчара. Оба одиночки, которые ведут за собой других на интеллекте, смелости и харизме. Но я гораздо хуже — обстоятельства так сложились. Наверняка ты из тех ребят, которые в детстве бросались заступаться за других. А вот за меня никто не заступался. Отец ненавидел меня за дурацкий желтый глаз. Считал, что мать нагуляла от мутанта. Бил, унижал…
— Ты мне душу излить решил? — я сложил руки на груди и глумливо вскинул бровь. — А я всегда думал, что злодеи должны это делать в самом конце, чтобы дать герою время отдохнуть и собраться для финального удара.
— Я его убил, — резко плюнул Змей. — Отравил мерзавца. Папаня всегда звал меня змеенышем, а змеи ядовиты.
— Ага, а дальше ты сбежал из дома и связался с дурной компанией, так?
— Мамаша одна семью не потянула, — пожал он плечами и откинул кудрявые волосы с лица. — Меня попыталась в доставку пиццы устроить. Я сел на батькин мотоцикл и угнал, куда глаза глядят. Марк-480, он этот байк любил. Вечно в гараже с ним пропадал. Я сходу такой тюнинг сделал — зашатаешься!
— Адских черепов накрутил? И на хрена ты мне это рассказываешь?
— Просто хочу, чтоб ты знал. Раз я убил родного отца, то уж тебя с твоими бабами точно не пожалею. Подведешь меня, и я тебя уничтожу так, что ты опомнишься, когда будет уже слишком поздно. Прям как мой папаня.
— Я убил до хрена чужих отцов. Смерть твоего должна меня как-то напугать?
— Думаешь, у тебя стальные яйца? Я видел, как ты на эту зелень кустистую смотришь. Видел, как ты целуешь Кармиллу. Охренеть, но даже эта клыкастая мразь тебе не безразлична. Эти две и те, что в плену сдохнут самой паскудной смертью, если предашь меня. Клянусь костями своего папашки.