— Я передумал! — орет Газон. — Я беру все показания назад! Это Волк все подстроил!
Палач равнодушно засовывает ему в рот резиновый кляп.
На голову надевают шлем, к ноге цепляют второй электрод.
Панк дергается, но освободиться не может.
— Три… два… один…
ВШШШШШШШ!
Тело Газона выгибается дугой. Через 15 секунд — тишина. В воздухе наверняка запахло жареным мясом и гарью, но телевизор не передает таких нюансов.
— Океанский привет, Газон! — ехидно комментирует Глуб-Морк, — Теперь очередь бандита по кличке Джаз!
Следующий кадр:
Однорукий гигант идет на казнь с каменным лицом. Он молча садится в кресло, разве что не помогает надзирателям затянуть ремни.
— У вас есть последние слова? — спрашивает Глуб-Морк и подносит микрофон.
Джаз лишь качает головой.
Приготовления заканчиваются.
Его глаза смотрят прямо в камеру перед тем, как раздается:
ВШШШШШШШ!
Мускулы гиганта напрягаются, но лицо остается бесстрастным даже в смерти.
— Вот это хладнокровие! — восхищается Глуб-Морк. — Но главное блюдо — сам Ледоруб!
Кульминация:
Босса мафии ведут под руки. Его дорогой костюм помят, но осанка все еще королевская. На самом деле, даже странно, что ему позволили так приодеться для казни. Остальных вывели просто в тюремных робах.
Ледоруб спокойно садится в кресло, позволяя пристегнуть себя.
— Последние слова?
Ледоруб медленно поднимает голову. Его голос — ледяной и четкий:
— Вы думаете, что я — ваша главная проблема? Заблуждаетесь. Это только начало. Вы еще узнаете, кто настоящий монстр.
Я криво усмехнулся.
«Знаю, — пронеслось в голове. — Он — следующий».
ВШШШШШШШ!
Массивное тело Ледоруба сотрясается от удара током, пальцы судорожно сжимают подлокотники. Через 20 секунд — все кончено.
— Вот и финал! — кричит Глуб-Морк, его щупальца бешено шевелятся, — Ледоруб мертв! Но что означали его последние слова? Это предсмертный бред или…
Трансляция резко обрывается.
Начинается реклама синтетических креветок с новым вкусом.
«Теперь банановые!»
Змей сидел за столиком в придорожном баре «Ржавый гвоздь».
И с мрачным видом смотрел новости. Ледоруба и его банду казнили.
Нельзя сказать, что Змей расстроился. Хотя его настроение все же оставляло желать лучшего.
После нового поражения он покинул Ходдимир.
Бежал с позором и теперь заливал горюшко.
Бармен-робот — старая модель, с облезлой краской и скрипучими сервоприводами — налил в стакан Змея что-то темно-янтарное и ядреное.
Называлось оно «Рептильский антифриз» и, по слухам, убивало человека на месте.
Змей прищурил желтые глаза, глотнул напиток и скривился.
— Гадость. Вискаря точно больше нет?
Робот медленно повернул голову влево-право.
Рядом сидел хорнид — козлоподобный тип с рогами, обмотанными проволокой. Он жевал траву из тарелки. На реплику Змея, хорнид хрипло заблеял:
— А ты что хотел? Это тебе не элитный ресторан в центре города.
Змей огрызнулся, но не стал спорить. Вместо этого уставился в свою кружку, где отражалась его морда — зеленая чешуя, клыки, холодные глаза.
Глаза, которые помнили.
Прошлое. Пустошь. Вольники.
Его банда. Его ребята.
Они носились по Пустоше на мотоциклах, поднимая тучи пыли. Десятки парней, вооруженных до зубов, с прыжковыми ранцами за спиной и гранатами на поясах.
Настоящие хищники! Звериная стая!
Змей был их вожаком.
А Волоты и караваны Цвергов — законной добычей.
Вот был случай! Вспомнить — одно удовольствие!
Грузовой Цверг отбился от каравана из-за поломки. Он ковылял по выжженной земле, его левый двигатель барахлил.
Хромой буйвол, не иначе!
— Вперед! — прокричал Змей, и его банда рванула в атаку.
Мотоциклы окружили транспортник, как голодные львы.
— Сдавай груз, и мы оставим тебя в живых! — велел Змей через громкоговоритель.
Но пилот не сдался.
Вместо этого люк в кабине открылся, и оттуда высунулся мужик с дробовиком.
— Убирайтесь, сволочи! — проорал он, краснея.
Змей рассмеялся.
И кивнул одному из своих ребят.
Тот сразу же выхватил пистолет и снял мужика.
Пилот еще долго полз по сухому грунту, истекая кровью.
Змей подошел к нему.
— Смелось — штука благородная, — сказал он. — Но вот за глупость нужно расплачиваться. Я оставлю тебя в живых. И вовсе не из милосердия.
И ушел, оставив мужика в пустыне.
Лишь стервятники кружили в вышине.