Нэрванианка с полупрозрачной кожей наслаждалась тем, как её вены красиво переливаются на солнце. Она фотографировала себя и выкладывала фотки в соцсети с хештегом #голубая_кровь.
Чуть дальше, на идеально расстеленных чёрных бархатных полотенцах, возлежали кристаллоиды. Их многогранные тела сверкали на солнце, как россыпь бриллиантов. Они не купались. И не двигались — потому что не способны на это. Просто впитывали свет и сияли, как лампочки. Вечером за ними приедут грузчики и увезут по «домам» — работать фонарями.
Над всем этим хаосом носилась стая перунианцев — крикливых гуманоидных птиц с ярким оперением. Они не признавали шезлонгов и предпочитали сидеть на крышах пляжных кабинок, ведя громкие споры о качестве местного планктона.
Многие составляли конкуренцию чайкам. Время от времени один из них с пронзительным криком пикировал вниз, выхватывая из рук зазевавшегося туриста сэндвич или пачку чипсов.
Один такой пират спикировал прямо на поднос Змея, сцапал пирожное с цианидом и, победно курлыкнув, взмыл в небо.
Змей проводил его взглядом, полным едкой надежды.
Вскоре крылатый воришка рухнул в воду. Бултых!
Что ж, одним паразитом на этой планете стало меньше.
Змей двинулся дальше.
Он прошёл мимо огромного песчаного сооружения, которое строил арктурианец-отец. Используя все четыре руки, он возводил не просто замок, а произведение искусства с фонтанами и винтовыми лестницами. Его самка в это время опрыскивала солнцезащитным спреем выводок маленьких, жужжащих арктурианцев, отчего те недовольно стрекотали.
— Дяденька аллигот, а дайте пироженку! — пискнул рядом тонкий голосок.
Змей опустил взгляд. Рядом с ним стоял маленький глок, существо, похожее на гриб-переросток на тонких ножках. Его шляпка была нежно-голубого цвета.
— Прости, мелкий, это только для взрослых, — просипел Змей, стараясь говорить дружелюбно. Но голос из-за маски и жары звучал как предсмертный хрип.
— А почему? — не унимался грибёнок.
— Потому что они… для роста усов, — первое, что пришло в голову Змею.
Маленький глок потрогал своё абсолютно гладкое лицо-ножку и, разочарованно вздохнув, уковылял к своим родителям, которые сидели под гигантским зонтом и меняли цвет шляпок с голубого на лиловый.
Змей продолжил смертельный марш.
Он шагал по раскалённому песку, и каждая его чешуйка буквально кричала от дискомфорта. Как же хреново, что рептилии не потеют! Проклятая эволюция оставила их без этого полезного механизма, зато щедро наградила способностью медленно запекаться заживо, как мясо в фольге.
«Будь я всё ещё человеком, — подумал Змей, — я бы сейчас обливался потом, как подтаявшее мороженое. Но нет, мне повезло — я просто потихоньку превращаюсь в жареную ящерицу».
Поднос с пирожными в его руках казался всё тяжелее.
Наконец, сквозь пелену жары, он увидел их.
Волк, сняв привычную одежду, лежал на шезлонге, глядя на море. Рядом стоял робот-телохранитель и внимательно сканировал окружение.
Кармилла в тёмных очках и шляпе делала вид, что читает книгу, но на самом деле наблюдала за мускулистыми серферами.
Вайлет стояла по колено в воде, неподвижная, как статуя, наверняка сканируя солёность воды и температуру дна.
Остальные девушки купались, но совсем недалеко от берега. Наверняка скоро выйдут на бережок.
Идеально. Все в сборе.
Змей сделал глубокий, горячий вдох. Поправил на шее ремень с подносом, на котором лежала его сладкая месть. Улыбнувшись под маской своей самой хищной улыбкой, он направился к ним, изображая безграничный энтузиазм промоутера.
— Бесплатные пирожные! — прохрипел он, приближаясь. — Угощайтесь «Аллиготской Радостью»! Самый сладкий укус в вашей жизни!
«И последний», — добавил он мысленно.
За пятнадцать минут до этого.
Я направился к одной из свободных кабинок. Там скинул пончо и остальные шмотки, натянул чёрные плавки. Бионический протез левой руки тускло блеснул в полумраке кабинки. Потом придётся чистить его от песка… Но что поделать? Экипажу нужен отдых… пока девочки друг другу глотки не перегрызли…
Вышел наружу, щурясь от солнца, и направился к свободным шезлонгам, стоявшим немного поодаль от эпицентра пляжной суеты.
Кармилла, уже занявшая там местечко, подняла очки и медленно провела взглядом внизу вверх. Я устроился на соседнем шезлонге, опустил шляпу на глаза и распорядился: