— Хорошо, — легко согласилась девушка. — Извини, если разбередила. Я не хотела. Давай сменим тему. Можно… можно попробовать твой кофе?
Я на мгновение замер. Удивился её небрезгливости, но вида не подал.
Просто молча подвинул свою кружку к ней.
— Валяй. Только если твои симбионты взбунтуются и превратят тебя в светящуюся фурию, я не виноват.
Лия осторожно взяла кружку и поднесла к губам.
Сделала крошечный глоточек…
Её лицо тут же сморщилось так, будто она сунула в рот ложку лимонной кислоты.
Поставила кружку на стол с глухим стуком и прижала к губам салфетку.
— Фу… — выдохнула она. — Какая гадость…
Я не выдержал и рассмеялся.
— И на что похоже?
— На отвар из сушёной древесной коры, разбавленный грязной водой из лужи, — без тени шутки заявила она. — И ещё горечь. Ужасная горечь. Как ты это пьёшь?
— Привычка, — пожал я плечами, забирая свою кружку. — Надеюсь, ты не отравишься.
— Не думаю, — она внимательно прислушалась к своим ощущениям. — Симбионты уже нейтрализовали кофеин и анализируют состав… Говорят, что в умеренных дозах это может быть даже полезно для некоторых видов. Но для хилварианцев — определённо яд.
— Говорят? — уточнил я. — Ты их реально слышишь?
— Ой, нет! — тут же замахала руками она. — Просто в имперском языке нет подходящего слова. Я чувствую их… ну, как бы комплексно. А работа с разными биологическими видами даёт мне своеобразную базу ощущений. Это всё сложно объяснить…
Мы просидели в кафе ещё час.
Я рассказывал про «Антеро» и Дикие Земли, она — про удивительные болезни и методы их лечения. Между нами возникло что-то лёгкое, невесомое. Романтический настрой, как сказали бы в тех самых дешёвых сериалах.
Когда я проводил Лию до подъезда её дома в тихом спальном районе, она на прощание улыбнулась и сказала:
— Спасибо, Волк. За то, что спас. И за кофе. Это был… интересный опыт.
— Обращайся, — хмыкнул я. — И смотри по сторонам, ординатор.
Через два дня я ушёл в рейд.
Наш маршрут пролегал через дюжину городских конгломератов, так что быстрое возвращение в Лиходар не светило.
«Антеро» грузно катился по выжженным равнинам Пустоши, оставляя за собой глубокие колеи. Обычная работа, рутина. Но теперь в моей жизни что-то изменилось. На главном экране, рядом с тактической картой и показаниями датчиков, периодически появлялось светящееся зелёным лицо. Связь была отвратительной, но мы ловили каждую возможность.
— … и представляешь, у профессора Кранка случился анафилактический шок на пыльцу антарианской орхидеи! — вещала Лия, её изображение мерцало и рассыпалось на пиксели. На фоне виднелся стерильно-белый больничный коридор. — Пришлось срочно вводить антигистаминный коктейль и прочищать дыхательные пути. А мои симбионты…
В этот момент за моим плечом в кадр влезла ухмыляющаяся рожа Миши.
— Капитан, передай своей зелёной фее привет от абордажной команды! — проорал он. — Скажи, пусть не волнуется, мы за тобой присматриваем!
— Миша, пошёл вон! — рявкнул я, отталкивая его от камеры.
Лия на том конце рассмеялась. Её смех показался лучшим звуком, который я слышал за последние недели.
— Передай Мише спасибо. Я скучаю, Волк.
— Я тоже, — буркнул, чувствуя, как краснеют уши. — Связь пропадает. Отбой.
Едва изображение Лии пропало, как Миша хлопнул меня по плечу и сказал:
— Эх, романтика… Вы прям как в том старом фильме — «Любовь сквозь радиопомехи»! Там герой прорывается к возлюбленной через орды взбунтовавшейся бытовой техники и лишь чудом поддерживает с ней связь через старую коротковолновую рацию, в которой нет интегрированного ИИ.
— Вообще не вижу сходства, — угрюмо сказал я.
— Так в том и дело, друг! Там хотя бы счастливый конец был — герой погиб, спасая девушку. А у тебя? Ты даже не можешь нормально признаться, что скучаешь!
— Я признался.
— «Я тоже» — это не признание, а уровень эмоций робота-пылесоса! — заявил Миша.
Мои пальцы пробежали по консоли, запуская диагностику систем.
Кроме нас с Мишей на мостике никого не было. При остальных я старался с Лией не разговаривать. Сразу же переводил вызовы на коммуникатор и выходил из отсека. Но ему доверял больше, чем остальным.
— Ладно, эксперт по романтике, — выдохнул я. — А что бы ты сказал?
— Да хотя бы: «Скучаю, как пустыня по дождю». Или: «Без тебя мой Волот — просто груда металлолома».
— Это уже перебор.
— Ну тогда готовься, что через пару месяцев она тебя забудет, — припечатал Миша. — И найдёт себе какого-нибудь симпатичного хирурга, который не краснеет при слове «симбионты».