Мой стон был низким и хриплым. Я полностью потерял контроль. Моё тело напряглось, как трос, глаза закатились. Это было уже не просто совокупление, а абсолютный пик возможного наслаждения.
Оргазм накрыл меня не волной, а цунами. Не просто взрыв, а тотальный, всепоглощающий разряд, выжигающий мозг. Казалось, будто по моим нервам пустили ток в десятки тысяч вольт. Я кончал долго, мощно, судорожно, каждый толчок становился глубже от её вакуумного захвата. Она впитывала каждую каплю, её тело содрогалось вокруг меня, её собственный, тихий, ровный оргазм синхронизировался с моим — идеальное завершение протокола.
Когда всё стихло, я едва стоял, опираясь на бортик. Вайлет медленно разомкнула ноги и слезла с меня.
— Протокол завершён. Уровень эндорфинов… 131,4%. Цель достигнута, — произнесла она, и лишь лёгкая дрожь в её голосе выдала пережитое напряжение. — Рекомендован отдых.
Отдых — это было именно то, чего хотелось моим перегруженным нервным окончаниям.
Я откинулся на край бассейна и закрыл глаза. Вода ласково обдавала кожу.
Тихое плескание рядом заставило меня приоткрыть один глаз.
Это была Шондра. Она подплыла ко мне, её серые, спокойные глаза смотрели на меня с лёгкой заботой и… пониманием. Она не лезла со страстными поцелуями, не требовала ничего. Она просто была рядом.
— Кэп, — тихо сказала она, и её голос звучал бальзамом. — Всё в порядке?
— Теперь — более чем, — я слабо ухмыльнулся.
Она кивнула и, не говоря лишних слов, прильнула к моей груди, слушая стук моего сердца. Её руки мягко обняли меня. Я обнял её в ответ, чувствуя её стройное, гибкое тело.
С ней всегда было… спокойно. Надёжно.
Я наклонился и коснулся её губ. Наш поцелуй был медленным, тёплым, глубоким. Без спешки, без жадности. Она отдавалась ему полностью, целиком. Мои руки скользили по её спине, ощущая её хрупкость и ранимость.
Я вошёл в неё легко и мягко. Она приняла меня с тихим, счастливым вздохом, обвивая ногами мои бёдра. Мы начали двигаться. Медленно, лениво, наслаждаясь каждым мгновением, каждым касанием. Это был танец, а не битва. Её дыхание было ровным и горячим, её пальцы зарылись в моих волосах.
Я смотрел в её бездонные глаза и видел в них не просто страсть, а доверие. Преданность. Ту самую надёжность, которая заставляла доверять ей свой тыл. С ней я мог позволить себе быть не только капитаном, не только суперсолдатом, но и просто мужчиной.
Мы плыли в медленном ритме, и вода казалась тёплым одеялом. Я чувствовал, как напряжение постепенно нарастает, но предвещает совсем не такую бурную разрядку, как предшествующие. Её внутренности сжимались вокруг меня мягко и ласково, её тихие стоны были музыкой, убаюкивающей всякую тревогу.
Но чем дольше длилась эта нежность, тем сильнее разгорался внутри меня новый огонь. Спокойная, глубокая страсть Шондры оказалась не менее зажигательной, чем ярость Кармиллы или техническое совершенство Вайлет. Мои движения стали увереннее, глубже, требовательнее.
Я почувствовал, как её ноги сильнее сжали мои бёдра, её пальцы впились мне в плечи. Ровное дыхание девушки сменилось прерывистыми вздохами. Её спокойствие начало таять, уступая место настоящей, неподдельной страсти, которую она обычно так тщательно скрывала.
— Капитан… — выдохнула она, и в её голосе впервые прозвучала лёгкая дрожь. — Волк… да… да…
Это было всё, что мне требовалось. С тихим рыком я прижал её к бортику, и наш неспешный танец превратился в нечто большее. Я входил в неё с новой силой, отдаваясь нарастающему урагану. Она встретила эту ярость стойко, её тело отвечало каждому толчку, её ногти оставляли царапины на моей коже.
Через несколько особо сильных толчков она запрокинула голову, и из её горла вырвался низкий, сдавленный стон.
— Да! Вот так! — её голос сорвался на высокую ноту.
Я чувствовал, как её мышцы начали судорожно сокращаться, готовые к кульминации. И я был готов. Всё моё существо снова сжалось в тугой, раскалённый узел, готовый разорваться.
Оргазм на этот раз был другим. Не сокрушительным разрядом, как с Вайлет, а мощным, глубоким, всеохватывающим извержением. Он шёл из самой глубины, выжигая всё на своём пути волной абсолютного, первозданного удовольствия. Я кончал, вжимая её в кафель, чувствуя, как её тело бьётся в конвульсиях у меня в руках.
Её крик, тихий и надрывный, был заглушён моим собственным стоном.
Мы замерли, сплетённые в едином порыве, и казалось, будто бассейн, да и весь мир, замер вместе с нами.
Я опустил голову ей на плечо, чувствуя, как её грудь тяжело вздымается. Она обняла меня, её руки дрожали.