— Никто.
— Не верю.
— Меня ждёт моя собака и…
— И?!
— И бабушка.
— Отлично, тебе тоже есть, что терять. Вы оба, будьте любезны, позаботьтесь о своей судьбе. Не тяните себя на дно, не занимайтесь бравадой, не верьте в справедливость. Делайте, как я сказал и всё будет хорошо. Это приказ.
Они кивнули. А я оглянулся по сторонам. С дальнего входа маршировал начальник станции Виктор Альман с таким лицом, как будто был готов лично расстрелять каждого, кто попадётся на пути. За ним следовала группа военных, вооружённых до зубов. Поравнявшись с нами, он заглянул в мастердек, затем оглядел всех присутствующих, затем снова посмотрел в мастердек.
— Керимов… — Альман посмотрел мне в глаза. — Объясни мне, что тут происходит вообще? Где остальные? Почему мне с Тайрис-1 поступает одна информация, а своими глазами я вижу совершенно иное? Где Артёмов?
Как хорошо, что мы давние приятели. Я надеялся, что дежурить сегодня будет именно он. В худшем случае меня ждала сошка Лемешева по фамилии Девятов. Однако, учитывая обстоятельства, Девятов вряд ли бы принял меня должным образом из-за всей этой путаницы.
— Вить, история… Мутная.
— Какой Витя?! Соблюдай субординацию Антей! — он оглянулся на бойцов. — А вы чего рты разинули? Разойтись, у нас тут не международные преступники, а наши пилоты.
Бойцы отправились по постам. Альман повернулся ко мне.
— Так, ладно, не будем тратить время на лишнюю болтовню. Вкратце, что произошло? Дальше на допрос. Ситуация сложная, Лемешев рвёт и мечет. Я не смогу вас отмазать.
— Я пойду под трибунал. — резко выпалил я.
— Сначала доложи ситуацию.
Я рассказал ему всё, как на духу.
— Понятно. Тебе повезло, что Лемешев идиот… Он перепутал тебя и Артёмова. У нас ордер на его арест… А его нет в живых… — Витя печально опустил голову. Они с Игорем были хорошо знакомы. — Ладно, об этом потом. Я вам расскажу, что будет дальше. Вы все пройдёте за мной на допрос. Затем будут подняты все полётные данные с бортового журнала, и вся информация будет перепроверяться. Примерно через трое суток здесь будет весь гарнизон наземной базы Тайрис-1. — Он прокашлялся. — По крайней мере Лемешев так сообщил. Сектор потерян. Противник пошёл в наступление. На тебя скинут если не всех собак, то очень и очень многое, Керимов. Ты готов к этому?
— Я сказал ещё пять минут назад.
— Отправляемся.
Всех троих посадили в отдельные комнаты и мурыжили около четырёх часов, пока не была восстановлена полная хронология событий. Мне уже было всё равно, что произойдёт дальше. Главное, чтобы я успел побывать на Земле и сообщить все новости моей невесте лично. Вопросы лились рекой, один за другим, сотрудники Искры допытывались так, словно я был последним человеком во вселенной. Оно и неудивительно — это их работа.
Следственные органы военной прокуратуры не имели в данный момент на нас ничего серьёзного. Когда я вышел из переговорной, я застал на месте и Кобру, и Ворона, они перешёптывались. Увидев меня, оба обрадовались.
— У них пока ничего нет. Пока. — мой голос звучал устало. Я нуждался в физическом и ментальном восстановлении. — Но, когда здесь окажется Лемешев, он подключит все связи. Помните, он загнанный зверь. Все шишки полетят сначала на него, а уже дальше всё зависит от обстоятельств. Будет раскидывать их во все стороны. Моя задача — прикрыть вас. Ваша задача — не высовываться.
— Антей, я…
Ворон попытался вставить свои пять копеек, и я даже знал какие именно. Но жестом попросил его замолчать. Пусть я и не Игорь Артёмов, но я чувствовал свою ответственность перед ребятами. Что-то щёлкнуло в голове, когда я стал командиром. Как будто у меня появились дети… Уже взрослые, сформировавшиеся, ответственные, смелые, готовые идти на риск… Но всё же дети. Я не знал, как отделаться от этого чувства.
— Тихо! Дослушайте. Если это не договорняк между Лемешевым и корпорациями, то после эвакуации начнётся подготовка к возврату сектора. Готовьтесь к худшему, вы сами видели уровень присутствия врага в секторе. Учитывая данные разведки, на которые в настоящий момент опираться нельзя, бог знает, сколько ещё формирований Сциллис на планете.
— А если это договорняк?
— Если договоняк, я даже боюсь представить… Последствия могут варьироваться от «ничего не произойдёт», до «полетят все головы». — я замолчал на секунду, затем продолжил. — Если будет возможность комиссоваться, используйте её. Не играйте в героев. Требуйте перевода, у вас есть веские причины на это.