— Бежать, как трусы…
— Послушай меня, Петренко, ты не бежишь, а ты ИЗБЕГАЕШЬ! Чувствуешь разницу?
— Уж лучше под трибунал…
— Нет, не лучше. Тебя могут отправить в ещё большую дыру, где о твоей смерти даже никто не узнает.
— Так произойдёт с тобой?
— Я не знаю, что со мной произойдёт. Моя задача сообщить вам о том, чтобы вы были начеку. Требуйте перевода каждый день. На один запрос они даже не пошевелятся. Вы слишком хорошие пилоты, чтобы сгинуть из-за дурного командования.
Кобра стояла и смотрела на меня. Строгость во взгляде серо-зелёных глаз одновременно пугала и завораживала.
— Аня… Ты спасла мне жизнь. Я твой должник.
Мы пожали руки без лишних сентиментов. У неё было крепкое рукопожатие, сильная, стойкая девка. Молодец. После я протянул ладонь Кириллу, он ответил взаимностью.
— Не распускайте сопли, бойцы. Авось судьба распорядится должным образом, встретимся на новых рубежах. Берегите себя!
Они отдали мне честь, я ответил тем же. Разошлись. Мой путь пролегал к Альману в кабинет, но прежде всего нужно исполнить долг, который не требует отлагательств.
Я остановился напротив автомата с прохладительными напитками. Внизу осталось два «Арлайтера», они-то мне были и нужны. Ещё через три минуты я сидел за столом в комнате отдыха. Напротив меня пустой стул, открытая бутылка «Арлайтера», полный стакан со звенящей белой пеной. У меня в руках такой же стакан. Лёгкий удар посудой, приглушённый звон стекла из-за того, что тара заполнена.
— Помнишь, как мы с тобой познакомились на ближнем рубеже? У тебя тогда было всего шестьдесят боевых вылетов, ха! Салаги из Гарнизона «Альфа» говорили тебе, что ты ходячий труп? Ха-ха! Придурки! Если бы они знали, что ты за последующие два года сделаешь ещё сорок…
Я говорил в пустоту. В помещении никого не было кроме меня. Меня и духа Игоря Артёмова, которого я представлял сидящим напротив. Возможно, если бы я умел плакать, я бы сейчас разрыдался. Но я не умею. Человек, который вынужден был в пятнадцать лет работать в осмиевых шахтах, не знает, что такое слёзы.
— А помнишь ту партию в бильярд на Кроносе? Ха! Они думали, что мы с тобой не умеем играть… Та ещё была ночка.
Я сделал пару глотков. Мы с Игорем были добрыми друзьями, которые даже иногда болтают по видеосвязи, рассказывая о том, как поживает их семья. Когда пересекались по долгу службы, я всегда чувствовал его поддержку. Он один из немногих людей, кто помог мне преодолеть страхи и барьеры в профессии. Я за это ему бесконечно благодарен.
— Покойся с миром, друг.
— Антей, слушай внимательно, времени мало. — тараторил Альман. — Они уже начали процесс эвакуации. Тебе повезло, что Лемешев должен выдвигаться оттуда последним, ибо, как известно, капитан корабля… Ну и всё такое.
— Хоть где-то в этом мире справедливость.
— У тебя ровно трое суток. Смотри! — он продемонстрировал свои дешёвые, но красивые механические часы на руке. — Я, как начальник станции, не имею права препятствовать перемещению между анамнионами человеку, которому ещё не предъявлены серьёзные обвинения. Но ты не можешь отсутствовать на станции слишком долго. Твоё сознание должно быть в этом анамнионе тринадцатого июня ровно в семь утра! Иначе за твою голову назначат награду, а ты знаешь какие люди занимаются подобным. Им лучше дорогу не переходить. Это я ещё не говорю о том, что все твои анамнионы уничтожат, а на Земле ты сможешь передвигаться только пешком. Одна минута просрочки и всё! Тут всё очень серьёзно и строго, Антей! Не вздумай бежать — это будет конец!
— Да не нужно мне никуда бежать, я уже принял свою судьбу.
— Далее… Предупреждаю, тебе могут подсунуть контракт, как альтернативу заключению.
— Угу.
— Ни в коем случае не соглашайся подписывать, чтобы они там ни обещали! Тебе будут рассказывать, что ты отработаешь весь срок наказания обычным транспортировщиком на дальней планете, похожей на Землю, наплетут с три короба. Не верь ничему! Дезертиров отправляют только за абсолютный рубеж и никуда больше. В какой-нибудь Гарнизон «Кассиопея» или Гарнизон «Астра». Ты там сгинешь! — он сделал паузу. — Хотя если уж выбирать, лучше на «Кассиопею» … «Астра» — это самый натуральный космический ад.
— Абсолютный рубеж?
— Да. Тёмные пятна на звёздной карте. Места, где даже нет базовой логистики. Туда прибывают на древних транспортных круизерах. — он уловил мой удивлённый взгляд. — Да, да, тех самых. Прежде, чем попадёшь в гарнизон, сначала несколько месяцев будешь лететь на этом корыте, девяноста процентов массы которого составляют топливные отсеки… Это даже не позапрошлый век. Это архаика.