Ещё спустя минут пятнадцать курения и рассматривания потолка, я встал и резко вышел из дома. Не смотрел ни на фотографии, ни на свои награды. Всё пойдёт прахом. Даже нет смысла лишний раз раззадоривать себя и переживать по этому поводу. Если уж решил жечь мосты, то надо мочить по полной. Так, чтобы пламя поднялось до небес.
Дальше всё, как в тумане. Я возвращаюсь обратно на базу, без лишних слов погружаюсь в КТА, просыпаюсь на ОСТ-1. Меня даже немного откачивают, но ничего серьёзного. Альман рвёт и мечет, спрашивает, почему я вернулся так рано, не сидится? Я не отвечаю, просто игнорирую все его вопросы.
Потом оказываюсь в ангаре, инженеры ремонтируют «Скользящего». Мне сообщают, что я псих. После восстановления записей с бортового журнала, они поняли, что я управлял джетом словно пианист. Смоделировали боевую ситуацию, воссоздали все условия, куда ни глянь, везде на тоненького проходил.
— Антей, да ты просто монстр… Нет, я не преувеличиваю, чтобы ты понимал, за всю мою карьеру я не видел ни одного пилота, который управлял бы так филигранно гиперджетом вручную. А ты ещё умудрился сбить двух шершней, засадить в ОДП стрелу наведения, вывел машину из неуправляемого торможения… Чёрт меня дери, да кто ты вообще такой? Воистину «Скользящий»! Не просто так тебя нарекли.
Я молча слушал и курил сигареты одну за другой. Сейчас на здоровье плевать. Голос инженера Дзина Чонга грохотал где-то в отдалённых закромах моего сознания. Смысл я улавливал, но сам был далеко. Да, это русскоговорящий китаец. Стелил без акцента. Как на родном.
— Да, машинка, конечно, поднатужилась. Видишь вот эти разноцветные следы вдоль обшивки? Как будто кто-то капнул бензина в воду? Вот, вот… Это твой ангел-хранитель, Антей. Ещё бы один градус нагрева и всё лопнуло бы к чертям. Если бы тебе не дали позывной «Скользящий», я бы тебя нарёк «Бегущий по лезвию».
— Слишком длинно, Чонг. Позывной должен быть коротким и ёмким.
Я как будто на секунду вернулся в реальность, а затем снова провалился. Бычок от сигареты засунул в карман, закурил следующую.
— Антей, не кури вблизи гиперджетов. Одна искра рядом с движком, и мы можем взлететь на воздух… — он оглянулся. — Точнее разлетимся в вакууме… ну ты понял.
— Да, ты прав…
Я потушил и убрал в карман сигарету. Внезапно на одном из мостиков мелькнул Лемешев. Внутри всё забурлило, появилось стойкое желание подняться туда и хорошенько начистить его харю. Апатию как рукой сняло.
— Спасибо, друг! — сказал Чонг. — Я к чему это всё говорю… Если бог есть, то ты его любимчик. Уж поверь мне. Сукина сына удачливее тебя, я не видал.
Я хмыкнул. Внезапно захотелось сделать то, о чём периодически думал всё это время. До семи утра ещё есть немного времени, станция постепенно заполняется эвакуированными с базы Тайрис-1. Лемешев уже совсем скоро начнёт наводить суету. Нельзя терять времени. Не знаю, почему меня потянуло это сделать, я как раненый волк перед смертью не мог надышаться. Но ноги сами несли вперёд. Подхожу к месту, стучу в дверь. Открывают очень быстро. На пороге Анька. Я сходу делаю шаг вперёд и обнимаю её.
Судя по реакции, она в шоке, замерла. Сердце колотится у неё как бешеное. У меня же иначе. Спокоен, как удав. Просто сделал то, что велено душой. Простояли так секунд десять. Затем я отпустил девчонку, она всё ещё опешившая, не могла произнести ни слова.
— Я хотел это сделать ещё тогда. Но не решился. Теперь же…
— Я поняла…
— Ты всё и без меня знаешь. Ну бывай.
На том и распрощались. Вернувшись в отсек, я завалился в свою каюту и начал смотреть на часы, отсчитывая минуты. Через три часа за мной пришли. Снова допрос, потом закрытое заседание. Лемешев красный, как помидор, злой.
Походу, начало происходить что-то совсем нехорошее. Из третьих уст я случайно узнал, что после нашего ухода главнокомандующий воздушными операциями пытался отправить ещё три экадрона на самоубийственную миссию. Но из-за того, что боевое формирование Сциллис продвигалось слишком быстро по сектору, было принято решение оставить базу. Чёртов идиот! Кто его вообще назначил? Или больше кандидатов не было?
Когда Лемешев озвучивал своё обвинения на меня сыпались абсолютно все шишки, начиная от неповиновения приказу, заканчивая подрывом боевого духа на базе, из-за чего не удалось поднять дополнительно три боевых эскадрона, чтобы исправить ту ошибку, которую совершила группа «Пульсар» во главе со мной.
Что характерно, про Артёмова он не сказал ни слова. Огромное количество заявлений Лемешева, что летели в меня без разбору, были откровенным бредом и подставой. Некоторые звучали разумно, другие же абсурдно.