— Лично с капитаном Артёмовым знаком.
Решил пока не говорить, что он погиб в бою, да меня и не спрашивали. А капитан, видимо, не любил, когда отвечают не на поставленный вопрос или допускают лирические отступления.
— Какие между вами были отношения?
— Профессиональные.
— Вы были друзьями?
— Что вы имеете ввиду, товарищ капитан?
— Я сейчас, что имею, то и введу, Керимов! Я тебя спрашиваю, вы выпивали с ним вместе пиво в баре? Вы общались после боевых вылетов? Вы, мать твою, дружили или нет?
— Выпивали, товарищ капитан, общались, товарищ капитан. Получается, что дружили, товарищ капитан!
Я это всё выпалил уже не думая. Будь, что будет. Я уже один раз был на волосок от смерти, теперь видимо, мне предстоит каждый день ощущать дыхание костлявой в затылок. Капитан резко поднялся со стула. Мне удалось наконец разглядеть его вычурный китель. Тёмно-синий с тонкими красными стрелками на рукавах. Отлично сидит, прямо по фигуре.
По выражению лица капитана было сложно понять, какие у него намерения. Он собирается меня избить или наградить? Стоит и смотрит прямо в глаза. Будто пытается отыскать там священный Грааль. Товарищ капитан, если бы у меня был священный Грааль, который сможет наконец нарушить эту неловкую паузу, я бы его с радостью отдал!
— Значит друзья… — наконец произнёс он и вышел из-за стола. — А знал ли ты, Керимов Антей Роальдович, что у нас с капитаном Артёмовым были весьма и весьма противоречивые отношения?
Я замер в ожидании. Чёрт… Да что же он тянет? Ну скажи уже, что мне кирдык! Или наоборот, что нет. Или что ты там хочешь сказать, долбаный ты интриган?
— А главное противоречие всегда заключалось в том, что мы всегда спорили… Русский бильярд или американский! Ха!
Он заржал во весь голос, я выдохнул с облегчением, дальше капитана просто понесло.
— Я говорю ему, Игорь, ну какой ещё к чёрту американский бильярд? Это просто детский сад, ну! Давай в русский гонять, как настоящие мужики. Нет, упирается, говорит, мол, в американский бильярд я отдыхаю, а в русский думаю, напрягаюсь. А мне, говорит мол, напрягов и на работе хватает, ха! Прикинь, говорит, мол, напрягался по работе… Это он ещё круизером моим не управлял, вот тут-то бы напрягся так, что аж вена на лбу бы пульсировала! Ха-ха! И не одна.
Он подошёл к столику с алкоголем и заполнил два рокса до верху вискарём, даже не добавив льда. Хотя, оглядевшись, я понял, что льда здесь нет. Возможно, лёд отсутствует на корабле, как явление. Всё-таки мы на очень… Очень старом судне. Затем этот рокс оказался в моей руке.
— Если не выпьешь залпом до дна, будешь полировать столовую тряпками завтра на дежурстве! А все, кто будет проходить мимо, станут пинать тебя ногами, как мячик. Понял?
— Есть выпить залпом.
Осушил. Он секунд пять посмотрел на меня и тоже осушил стакан полностью, а после вернулся обратно за стол и присел в своё огромное кресло.
— Рассказывай…
— Что именно рассказывать?
— Как там поживает Артёмов? Где его черти носят? Сто лет уже не видел чертягу! Мы с ним одно лётное заканчивали. Потом пересекались пару раз, а меня потом унесло за абсолютный рубеж, он же мотался по системам. Слышал, что он на Тайрисе, думал как-то встретиться, всё-таки две системы рядом… Да не свезло. Как у него дела? У тебя в деле написано, что ты дезертир с Тайриса, эскадрон Пульсар. Всё верно?
— Так точно.
— Ну и?
— Артёмов погиб, товарищ капитан…
Тот моментально помрачнел, отвернулся в сторону. Затем посмотрел в окошко, где простирался бескрайний космос.
— Значит всё-таки Пегас смертен… А я так надеялся, что услышу о его сто первом полёте…
Мы какое-то время молчали, напряжение висело в воздухе, хоть ножом режь.
— Что ж, никто не вечен. Расскажи хоть, что стряслось? Как это произошло?
— ОДП Микрон Сциллис, тврщ капитан! Один залп, мы не знали на что шли, разведка доложила одно, в итоге столкнулись с противником, к которому были не готовы.
— Ты не похож на дезертира…
— В душе им и не являюсь, тврщ капитан, но по факту осуждён за дезертирство.
— Сколько вас осталось?
Он как будто всё понимал. Как будто даже не требовалось ему подробно рассказывать, что к чему. Он меня считал буквально в тот момент, когда я пересёк порог его каюты.
— Трое.
— Ты им приказал уходить вместе с тобой?
— Так точно.
Капитан встал и прошёлся по помещению.
— Керимов, в чём, в чём, а в людях я разбираюсь неплохо. В основном, благодаря тому что половину сознательной жизни работаю с конченым отребьем. — он сделал паузу и закурил, включив предварительно вентиляцию. — Я видел всех бандитов, негодяев, отбросов, какие только существуют. Никто кроме них работать за абсолютный рубеж не идут. И когда ты появился здесь на пороге, со своей этой осанкой, со своим говором, складными предложениями и субординацией… Я даже удивился. Нечасто к нам такие гости захаживают. Ты не убийца, у тебя глаза воина, но не дезертира. Ты, на секундочку, расправился с тремя людьми в рукопашную! Отребье может только кишки вспарывать ножами, да огнестрелом махать в разные стороны. Честный бой они никогда не принимают.
Я стоял, слушал и внимал.
— Учитывая всё то, что я сказал, хочу задать тебе ещё один очень важный вопрос. Настоятельно рекомендую дать на него правильный ответ. — он подошёл ко мне почти вплотную. — Ты что-нибудь знаешь о готовящемся мятеже на корабле?
Вопрос воистину с подвохом. Если скажу да, может счесть стукачом, если скажу нет, может счесть предателем… С другой стороны, а что я знаю-то? То, что какой-то идиот задумал захватить корабль и использовать меня, как пилота? Последнее — это вообще мои домыслы. Напрямую он ничего не говорил.
— Бунт на корабле вещь серьёзная, тврщ капитан, за такое следует наказывать. Если мне будет что-то известно помимо влажных фантазий наркоманов, подписавших контракт по ошибке, я обязательно дам вам знать.
По его выражению лица было видно, что он впечатлён.
— Неплохо, Керимов, неплохо. Не стукач, но и не лгун… Не выгораживаешь, но и не подставляешь. Такой человек, как ты мне очень бы пригодился. — он бросил на меня недовольный взгляд. — Только не возгордись там, а то мигом покажу твоё место.
— Никак нет, тврщ…
— Я НЕ ДАВАЛ КОМАНДЫ ГОВОРИТЬ!
Снова включил режим изничтожающего господства. Ладно, я не против. Тем более вискарь начал давать в голову, в глазах всё плывёт уже.
— У нас будет две недели для подготовки после того, как вся команда и контрактники выйдут из криосна. Как только ты очнёшься, ты должен оказаться на капитанском мостике так скоро, как это возможно. Мой предыдущий старший помощник погиб, а ты наверняка знаешь, как трудно найти не только умного, но и надёжного человека. Поэтому за две недели у нас будет достаточно времени, чтобы тебя проверить. Покажешь себя хорошо? Получишь должность, будешь рулить этими отбросами, что сейчас коптятся в столовой. Покажешь себя плохо? Будешь гнить с ними целый год, каждый день сражаясь за место в стае.
Я приподнял брови.
— Ну, а что ты думал, Керимов? Один раз подрался и до самого конца неприкасаемый? Здесь это так не работает.