Он потянулся через стол к телевизору и вдруг услышал за спиной быстрые шаги.
Охранник не успел оглянуться. Чья-то тяжелая рука упала сзади ему на шею и придавила к столу.
Длинный клинок пробил спину левее позвоночника, между четвертым и пятым ребром, и прошел насквозь, воткнувшись в стол.
Охранник так и остался лежать на столе, а в приемной уже сновали двое в сером камуфляже. Пока один сноровисто разъединял провода компьютеров, второй сорвал с окна штору и расстелил на полу. Компьютеры увязали в узел и перенесли к выходу.
В приемную вошел еще один в сером. Его косая рыжая челка слиплась на лбу, и бледные скулы блестели от пота.
— Ну, вы чё ващще, — приглушенно проговорил он. — Чё телитесь? Завалил? Гля, дергается. Живучий, сука.
— Иди в машину, — сказал тот, кто убил охранника.
— Да ладно, Прыщ, куда она денется-то. Ты чё, ножик тут оставишь?
— Еще пригодится, — сказал убийца, чья кличка вполне соответствовала лицу, изрытому оспинами и прыщами. Он выдернул нож из раны.
Тело охранника дернулось и стекло со стола на пол.
— Я ж говорю, живой! — рыжий брезгливо коснулся тела носком ботинка. — Ты чё, Прыщ, это же брак в работе. Без премии останешься.
— Сумку его возьмем? — спросил убийца у своего напарника, который стоял перед раскрытым холодильником.
— Пошукай гроши, — ответил напарник, допивая остатки пива. — Документы не трожь, только гроши. Ограбление по полной программе.
— Вот сволочь, в кошельке один проездной! — с досадой выругался убийца. — Хоть сигареты забрать.
— Ты ж не куришь.
— На память.
Все трое рассмеялись, и, подхватив узлы с компьютерами, бесшумно исчезли в черноте длинного коридора.
* * *— Готово, — сказал Третий. — Остались двое — мичман и чучмек. Больше всех меня беспокоил этот Гранцов. С ним могли быть всякие проблемы. Алкаш-то он алкаш, но чему научили в Афгане, то не пропьешь. Может, он вообще спецназовец.
— Был, — поправила Восьмая. — Был спецназовцем.
— Не нравится мне одна вещь. Почерк. Пацаны работают хорошо, но однообразно. Прыщ, конечно, мастер, к нему никаких претензий. Но все-таки почерк виден, менты могут по почерку все увязать в одну цепочку. Ладно, мичмана все равно по-другому не возьмешь, а для чучмека надо будет что-то придумать. Только без стрельбы и динамита. Есть идеи?
— Есть. Хочу в казино.
— С ума сошла? Потерпи. Ты просто устала. В четверг возьму тебя в баньку.
— Фу! К черту твою баню, — капризно фыркнула Восьмая. — Хочу в казино.
Они сидели рядом в черном «саабе», стоявшем на набережной, и следили, как удаляется серая «нива» с убийцами. Женщина, которую называли Восьмой, держала в пальцах незажженную сигарету, а мужчина, которого называли Третьим, листал записную книжку.
— Будет тебе казино, — пообещал он и щелкнул авторучкой. — Вот закончим дело, и на месяц махнем в Вегас. Осталось-то совсем ничего. Мичмана подловить в городе, а чучмека на месте сделаем. Спишем их, и дальше все пойдет по плану.
— Жалко, что я бросила курить, — женщина переломила сигарету и выбросила ее в окно. — У тебя нет в машине коньяка?
— Только не надо распускаться, — сказал Третий. — Я же вижу, ты распускаешься. Нервы. Не надо. Тэйк ит изи[1], девочка. Кто они? Ничтожества. Только и могут, что веничком помахать да пустые бутылки собирать. Одного из армии вышибли, другой вообще прапорщик, третий чурка. Это же не люди, это мусор.
— А мы — люди?
— Девочка, мы лучше, чем люди.
— Все равно, — упрямо повторила Восьмая и достала новую сигарету из пачки. — Хочу в казино. Или коньяку выпить. Ну, подумаешь, прапорщик. Он же не виноват, что он прапорщик.
— Все виноваты, — сказал Третий. — Одни больше, другие меньше.
Он принялся тщательно, густой штриховкой, зачеркивать строчки в своей записной книжке, приговаривая:
— Этих уже нет, они не проболтаются. Гранцов тоже готов. Остались комендант с полячишкой, их я беру на себя. И эти двое, Поддубнов и Керимов.
Он захлопнул книжку и ободряюще потрепал женщину за коленку.
— Подчистим все кончики, и ни одна собака не найдет эту секретную базу!
* * *О секретной базе перехвата и пеленгации знали не только те, кто значился в черной записной книжке.
Когда-то на вертолетной площадке Базы высаживались десанты засекреченных специалистов. Они сутки напролет проводили в командном бункере, отслеживая полеты разных крылатых предметов, которые назывались еще «изделиями» или «образцами». Предметы иногда падали сразу после запуска, а иногда улетали довольно далеко. Предметы эти были невидимы для локатора (для того и изобретались), и за ними следили с помощью спутниковой системы радиопеленгаторов. Как только «изделие» заканчивало свой полет и падало где-то в карельской тайге, с Базы поднимался вертолет и отправлялся к месту падения, причем пеленгаторщики всегда безошибочно наводили поисковиков.