- Давай, Васька, скажи им, скажи! Сейчас я посмотрю на ваши рожи!
Василий, будто услышав команду, поднялся, посмотрел в сторону спальни и объявил:
- Ну, ребята, я на правах новобрачного хочу тост сказать. За мою невесту, самую лучшую девушку, за …
- За Валю! – перебил его порядком захмелевший Толик. – За нашу дорогую Валюху и тебя, друг! – Толик полез обниматься, но тут подскочил Илья с полным стаканом:
- За знойную женщину Валю – ура! – и маленького Королька – гип-гип ура!
- Погоди ты, - улыбался Василий. – У меня сюрприз, а ты сказать не даешь.
- Да знаем мы твой сюрприз! – не унимался Толик. – Все уже знают!
- Что знают? – тупо переспросил виновник торжества, и Лера заметила, как улыбка сползает с его лица.
- Ладно тебе, Васька, не лезь в бутылку, - примирительно шепнул Илья и хлопнул товарища по колену. – Сейчас-то что скрывать? Завтра поженитесь и одной матерью-одиночкой станет меньше. Ты – молодчага!
- Но Лера…
- Причем здесь Лера? – дернул плечом Илья и заиграл на гитаре вариации на темы колыбельных песен. Вся компания, вразнобой подвывая, затянула «Спят усталые игрушки…».
Воспользовавшись удачным моментом, лейтенант Вася Королек выскользнул из-за стола и зашел в спальню. Лера сидела на полу, поджав под себя ноги, и курила. В темноте призрачно подрагивал кончик сигареты.
- Ты знала? – тихо спросил Василий.
- Да. – чуть слышно ответила она.
- Почему ты мне не сказала?
- Не знаю… Видно, черт попутал.
- Пойдем, я провожу тебя.
- Не нужно. Ты иди… меня ребята проводят. Я знаю, она ждет тебя…всегда ждет.
Вася кивнул головой, взял фуражку и сигареты и вышел, плотно прикрыв за собой дверь.
Тургеневские девушки
- Станция Обозерская! Станция Обозерская! – объявила громовым голосом Тонька и, заглушая перестук колес, предупредительно грохнула кулаком в дверь.
- Чтоб ты сдохла! – откликнулась Наташа с верхней полки купейного вагона. – Я только задремала. Еще тащиться будем минут сорок.
Дверь купе пронзительно скрипнула и отъехала в сторону.
- Стоянка одна минута, - как ни в чем не бывало продолжала проводница. – Сдавайте, девки, белье.
Наташа свесила полные ноги и напедикюренным пальчиком подцепила блестящую пуговицу на мощной Тонькиной груди.
- Подлая ты все-таки женщина, - зевая во весь рот проговорила она. – Чаю дашь? Тогда слезу.
- А я тебя и так сыму, без чаю, - захохотала переливчатым басом великанша в форме железнодорожницы и, ловко подхватив Наташу под мышки, перекинула на нижнюю полку. – Люблю я вас, офицерских! Веселые вы...
- Ты, Антонина Ивановна нас не за это любишь, - раздался слегка придавленный Наташиным весом голосок. – А за ту канистру спирта, которая булькает сейчас у тебя в подсобке.
Ирочка выпростала из-под одеяла изящные ручки и, сдвинув подругу в сторону, глянула в окно. Мимо проносились побитые мокрым октябрьским снегом леса и полустанки.
- Брр, гадость какая! – зябко поежилась она и достала из сумки зеркальце. – Ну, и рожа... А голова как раскалывается! Лучше не ложились бы на четыре-то часа.
По коридору проплыла уже одетая Галина Алексеевна, продавщица из военторга.
- У вас, Тоня, в туалете утонуть можно!
- Мы туалеты после Плесецка убираем, когда приличная публика загружается на Москву. А вам, спекулянткам, и так сойдет, - небрежно заявила обиженная проводница и, схватив в охапку серые постельные принадлежности, гордо удалилась.
***
... Когда на доске объявлений гарнизонного клуба офицеров появилась информация «Культпоезка в Архангельск», все женское население военного городка восприняло это как официальное разрешение уйти в загул и заволновалось. Программа мероприятия предусматривала:
5:05 - посадка в поезд « Москва – Архангельск».
10:00 – завтрак в банкетном зале ресторана « Север».
12:00 – экскурсия в музей Северного морского флота.
15:00 – обед в банкетном зале ресторана «Север».
18:00 – концерт учащихся Архангельского хореографического училища.
22:55 – посадка в поезд «Архангельск – Москва».
- На завтрак – согласна, обед на халяву – тоже неплохо, а остальное – как получится, - радостно заявила Наташа, выстраивая личный стратегический план.
- А как же балет...и музей? – наивно поинтересовалась Ирочка.
- Балет и по телевизору посмотреть можно. А музей? Что же... бог простит.