После сумятицы, сопровождавшей описанный выше эпизод, обеим сторонам требовалось время, чтобы отдохнуть и перестроиться. Было, вероятно, около полудня. Англосаксы успешно перегруппировались, подтянув фланги, чтобы заполнить брешь, образовавшуюся справа. Вильгельм из Пуатье замечает, что, несмотря на потери, англосаксонское войско, «казалось, не уменьшилось» и воины в строю стояли «так же плотно». Нормандцы восстановили свой левый фланг, возможно, укрепив его нормандскими рыцарями. Затем сражение возобновилось. Нормандцы продолжали атаковать, но в последовавших жестоких схватках их успехи были ничтожно малы, а потери становились все больше. Как пишет Вильгельм из Пуатье, «они поняли, что не в силах одолеть врагов... которые держатся так твердо»819.
Пытаясь пробить оборону противника, герцог Вильгельм решил намеренно воспроизвести ситуацию, которая ранее возникла случайно, и приказал своим воинам имитировать отступление. Вильгельм из Пуатье утверждает, что подобная хитрость была повторена несколько раз, и эта часть его рассказа у многих вызывает сомнения820. Нужно, однако, отметить, что тактика, в соответствии с которой небольшая группа воинов притворно отступает, выманивая противников с их защищенных позиций, а потом разворачивается и наносит неожиданный удар по своим беззащитным преследователям, применялась достаточно часто в тот период821. Скорее всего, в этих операциях участвовали маленькие группки опытнейших нормандских рыцарей, способных совершить столь сложный маневр. Быть может, им удалось таким образом вовлечь в преследование, окружить и уничтожить мелкие отряды ополчения, но эти уловки не оказали никакого воздействия на основную массу англосаксонского войска, остававшуюся «грозной и внушительной силой»822.
День клонился к вечеру, воины Гарольда по-прежнему стояли на Сенлак Ридж, «словно вросшие в землю», а нормандцы так и не могли вырваться из западни. Вильгельм сознавал, что если подобная патовая ситуация сохранится до темноты, то он проиграл. К Гарольду могли подойти подкрепления, которых Вильгельму неоткуда было ждать, и на следующий день нормандское войско или будет разбито и уничтожено, или позорно сдастся. Северные эрлы двигались на юг со своими армиями, а английский флот готовился отрезать нормандцам путь к отступлению. Вильгельм, видя безвыходность своего положения, бросил все оставшиеся у него силы — лучников, пеших воинов и конников — в последнюю атаку. Судя по тому, что в соответствующем эпизоде на гобелене из Байо лучники изображены на бордюре, они обстреливали англосаксонское войско с флангов823. Нормандцы вложили в этот последний натиск всю силу своего отчаяния; они в буквальном смысле бились не на жизнь, а на смерть, и Вильгельм из Пуатье передает средствами языка бешеный ритм схватки, в которой воины герцога «стреляли, кололи, разили насмерть». Хронист пишет дальше, что под этим яростным натиском в первый раз ряды англосаксов смешались, приписывая этот успех благоволению фортуны824. Странный пробел возникает здесь в его истории; он словно бы не хочет описывать действия герцога Вильгельма во время последней схватки и обходит молчанием ключевой момент битвы — гибель короля Гарольда825. То обстоятельство, что хронист, оставивший подробный рассказ о сражении, в этом отношении проявляет несвойственную ему скрытность, заслуживает особого внимания и, как кажется, недооценен исследователями.
Эпизод, пропущенный Вильгельмом из Пуатье, к счастью для нас, запечатлен на гобелене из Байо. Глядя на одну из финальных сцен, мы понимаем, почему англосаксы, выдержавшие столь долгое и жестокое сражение, внезапно дрогнули. Дело вовсе не в военной удаче: на гобелене мы видим короля Гарольда, стоящего под своим штандартом, среди наступающих рыцарей и лучников, и пораженного стрелой в глаз826. Именно поэтому силы англосаксов, стойко оборонявшихся весь день, неожиданно иссякли. Король Гарольд был смертельно ранен случайной стрелой, попавшей ему в глаз. Некоторые историки сомневаются в достоверности данного визуального свидетельства, но оно подкрепляется косвенным образом другими источниками. Вильгельм Жюмьежский пишет, что Гарольд «пал... получив смертельную рану»827, а позднейшая местная традиция, зафиксированная в Хронике аббатства Баттл, гласит, что он «был повержен случайным ударом»828 Вильгельм из Пуатье утверждает, что мертвого Гарольда «нельзя было опознать по лицу»829 — такую рану вполне могла нанести стрела. Весть о гибели Гарольда вызвала смятение среди англосаксов, как ранее слух о смерти Вильгельма заставил отступить нормандских воинов. Когда стало ясно, что король действительно погиб, четким строй англосаксонского войска нарушился, стена щитов распалась, так что нормандские рыцари смогли прорваться внутрь. И Вильгельм Жюмьежский, и гобелен из Байо однозначно указывают, что оборона англосаксов дала трещину и войско обратилось в бегство из-за гибели Гарольда.