Договоренность с эрлами стала важной дипломатической победой, но она еще не решала исход дела. Гарольду требовалось также одобрение высших церковных иерархов, архиепископов и епископов, которые санкционировали бы его вступление на трон от лица церкви. Особенно важно было заручиться поддержкой двух архиепископов, поскольку только они могли провести коронацию. Церковные прелаты, конечно, не располагали достаточной военной силой, чтобы помешать Гарольду занять трон, но в их власти было отказать ему в божественном благословении и тем самым поставить под сомнение легитимность его статуса. Только благодаря своим недюжинным дипломатическим способностям Гарольд сумел убедить деятелей церкви и отвести их возражения против нарушения законных прав этелинга Эдгара. Архиепископ Стиганд, деловой и светский человек, приобретший немалые богатства на королевской службе, стремился сохранить свое положение при дворе и, возможно, счел предложение Гарольда разумным с практической точки зрения515. В «Жизнеописании короля Эдуарда» рассказывается, что он призывал Гарольда не обращать внимания на горестные предсмертные слова Эдуарда по поводу судьбы королевства, назвав их стариковскими бреднями516. Архиепископ Эалдред, по-видимому, был в дружбе с Гарольдом, и в его поддержке сомневаться не приходилось517. Остальные церковные лица, вероятно, последовали примеру архиепископов, поскольку они тоже нуждались в благоволении короля. Не исключено, что на них подействовали утверждения Гарольда, что этелинг слишком юн; но, скорее всего, решающую роль сыграла готовность короля Эдуарда изменить свое решение относительно наследника.
Получив согласие королевских советников — светских магнатов и духовных лиц, — Гарольд мог считать, что его цель почти достигнута. Другие представители знати и духовенства, обладавшие более низким статусом и зависевшие от этих влиятельных людей, как правило, присоединялись к их мнению. Исключение составляли ситуации, когда недовольство охватывало самые широкие слои населения (как это произошло в Нортумбрии в 1065 году), но и тогда тэны чувствовали необходимость заручиться поддержкой кого-то из эрлов. Вступление Гарольда на трон в 1066 году не вызвало подобного массового противодействия, и многие менее знатные англосаксы сражались рядом с ним у Стемфорд Бридж и на поле Гастингса.
Этелинг Эдгар немногое мог противопоставить широкому влиянию и авторитету, которые Гарольд приобрел за те двадцать с лишним лет, пока он занимал видные посты, служа королю в своей провинции, в делах всего королевства и в военных походах. Эдгар был еще мальчиком; он прожил в Англии всего восемь лет и, вероятно, не так давно научился говорить на английском языке (его отец этелинг Эдвард покинул Англию в раннем детстве и едва ли знал хорошо родной язык). У него не было ни доверенных людей (если не считать его мать Агату и двух сестер, таких же чужаков, как и он сам), ни земель, которые можно было отдать в держание арендаторам в обмен на поддержку. Вероятно, он в то время еще находился на попечение своего дяди, короля Эдуарда518. Единственное его преимущество состояло в том, что он являлся законным наследником короны по праву рождения, а при решении вопроса о престолонаследии в XI веке этот факт имел большой вес. Соответственно, Гарольду предстояло еще убедить короля Эдуарда, что наследовать должен он, а не Эдгар.
Король Эдуард умер 5 января 1066 года и на смертном одре передал корону Гарольду. Этот факт засвидетельствован в разных источниках и не вызывает сомнений. В «Жизнеописании короля Эдуарда» подробно описана сцена у ложа умирающего короля, в которой Эдуард передает королевство и королеву под защиту Гарольда519. Некоторые пытались толковать эти слова в том смысле, что Гарольд должен был стать регентом на то время, пока Эдгар не займет предназначенный ему трон; однако далее в тексте упоминается о том, что Гарольд принял клятвы верности от чужеземных слуг Эдуарда, что с очевидностью указывает на королевский статус. Похожий эпизод представлен на гобелене из Байо, но, как обычно, без всяких пояснений. Король Эдуард указывает на Гарольда, однако надпись гласит, что он «обращается к своим вассалам»; о содержании его слов гобелен молчит520. Три рукописи Англосаксонской хроники подтверждают, что Эдуард назвал своим наследником Гарольда521. Даже Вильгельм из Пуатье признает, что Гарольд получил корону от короля Эдуарда522. Решение короля, на первый взгляд, вызывает удивление, но в ситуации 1066 года, с учетом угрозы нормандского вторжения и потребности в военном лидере, оно казалось естественным и логичным. Гарольд был ближайшим и верным соратником короля с 1053 года; в самых непростых ситуациях он думал о его интересах и об интересах королевства. Совсем недавно, в 1065 году, Гарольд поступил вопреки желаниям короля, но, несомненно, ему во благо, предотвратив междоусобную войну среди его подданных. Высказанная со всей определенностью воля умирающего Эдуарда, вероятно, развеяла последние сомнения у тех, кто не был уверен в правомерности передачи короны Гарольду в обход этелинга Эдгара.