Изгнанник Тости провел лето 1066 года в Шотландии, извлекая уроки из своей неудачной попытки проложить дорогу в Англию собственными силами. Теперь он понял, что нуждается в могущественном союзнике, с помощью которого он сможет вернуть себе свои владения. Шотландский король Малькольм в тот момент был озабочен тем, чтобы укрепить власть в собственном королевстве, и в любом случае у него не хватило бы сил противостоять Гарольду Английскому. В поздней Саге о Харальде Суровом говорится, что Тости обратился к своему двоюродному брату Свейну Эстридсену. Если это действительно так, то его ожидало разочарование. Свейн был не только двоюродным братом Тости, но и двоюродным братом Гарольда, а кроме того, он не мог покинуть свое королевство, не подвергая его опасности новых норвежских нашествий. Хотя долгая война с Харальдом Суровым закончилась, норвежский король по-прежнему представлял потенциальную угрозу для Дании712. В подобной ситуации мысли Тости естественным образом могли обратиться к Норвегии и ее властителю.
Харальд Суровый, несомненно, был достаточно умелым военачальником и обладал нужной силой характера, чтобы идти войной на Англию. У него имелись закаленное в битвах войско и флот; за два года, прошедшие после неудачной датской кампании, воины успели восстановить силы и боевой дух в небольших походах в родной Норвегии. Живя в Шотландии, Тости мог без особого труда найти подходы к норвежскому королю. Маловероятно, что он поехал в Норвегию сам, но исключать такую возможность нельзя. В одном из поздних источников упоминается некий Копси из Нортумбрии, соратник Тости, который плавал на Оркнейские острова, чтобы набрать для него наемников713; возможно, он исполнял роль посредника в переговорах между Тости и Харальдом Норвежским. Так или иначе, контакт был установлен, поскольку в рукописи «С» Англосаксонской хроники и в Хронике Иоанна Вустерского содержатся четкие указания на то, что Тости заранее сговорился с Харальдом Суровым о совместном военном походе на Англию714.
Высказывались предположения, что Харальд Суровый давно задумал вторжение в Англию (причем Гарольд Английский это подозревал); Тости же просто присоединился к норвежскому войску. В рамках этой гипотезы, набег Магнуса, сына Харальда Сурового, на Англию в 1058 году расценивается как прелюдия к военной кампании его отца в 1066-м. Однако никаких прямых подтверждений этой версии у нас нет. В ирландских Анналах Тигернаха говорится, что Магнус собирался захватить английское королевство715, но возможно, хронист всего лишь хотел подчеркнуть, что целью морского похода через Ирландское море была Англия, а не кельтские земли. Если бы речь действительно шла о захвате власти, вряд ли Харальд Суровый поручил бы столь серьезную задачу своему юному сыну, вместо того чтобы взяться за нее самому. Нужно также учесть, что викингские флотилии, приплывавшие с целью завоевания, никогда не начинали свои атаки с побережья Ирландского моря, поскольку эти уединенные места удалены от всех важнейших политико-административных центров королевства.
Кроме того, современные событиям английские источники ясно дают понять, что вторжение Харальда Сурового явилось для англосаксов полной неожиданностью716. Если бы поход планировался заранее, слухи об этом непременно разошлись бы среди корабельщиков и купцов и таким образом проникли бы в Англию. Вспомним, к примеру, что король Эдуард в 1045 году знал о намерениях Магнуса Норвежского717.
В свете сказанного кажется более вероятным, что именно Тости, обратившись к Харальду Норвежскому с просьбой о помощи, спровоцировал его на поход в Англию718; недаром Вильгельм из Пуатье пишет, что Тости привел войско чужеземцев в земли своего брата719. Харальд Суровый, по-видимому, рассматривал вторжение в Англию как достойную сатисфакцию за неудачу в Дании. Столь богатая страна могла с избытком пополнить сокровищами его опустевшую казну. Для человека такого склада, как Харальд Суровый, это обстоятельство само по себе являлось основанием для военного похода; в отличие от Вильгельма Нормандского, он не нуждался ни в каких ухищрениях, чтобы оправдать завоевание. Хотя в записанной в XIII веке саге и говорится, что Харальд Суровый, как наследник короля Магнуса, имел права на английскую корону (права самого Магнуса проистекали из гипотетического договора, заключенного между ним и Хардакнутом), для самого Харальда, как кажется, подобные тонкости не имели значения.