Это описание дает полное представление об обстановке и нравах "Сабуровой дачи". Здесь ничего не выдумано. Однажды Гаршин рассказал своему сослуживцу Васильеву некоторые эпизоды из своего пребывания в этом страшном доме, и они совершенно совпали с тем, что описано в "Красном цветке". Страдания и ощущения героя гаршинского рассказа были испытаны самим автором. Он рассказывал тому же Васильеву, например, такой эпизод. Как-то раз служитель готовил Гаршину ванну, а он в ожидании "стоял раздетый у окна и о чем-то мечтал. Ему вспомнилось детство, проведенное в доме родителей под наблюдением матери, представлялось и одиночество в мрачном углу этой больницы, освещенной одним окном, глядевшим в глухую стену, защищенным железной решеткой. Вдруг сильный удар в грудь сбил Гаршина с ног, и он упал на пол без памяти. Это было "напоминание" геркулеса-служителя о ванне. "За что ты меня ударил? — очнувшись, обратился к нему несчастный Гаршин. — Что я тебе сделал?.." Но служитель не обратил никакого внимания на его вопрос.
"Если бы представился выбор между больницей и каторгой, — заключил свой рассказ Гаршин, — то я предпочел бы пойти года на три в каторгу, чем на один год в больницу".
Прошло лето; к августу в состоянии Гаршина наступило некоторое улучшение. По совету врачей решено было везти больного в Петербург, в частную лечебницу доктора Фрея, где Гаршин уже однажды лечился и где обстановка была более терпимой, нежели в "Сабуровой даче". В сентябре Гаршина перевезли в Петербург. В новых условиях он начал постепенно поправляться. Однако это не было полным излечением: болезненное возбуждение сменилось тяжелой, гнетущей депрессией.
В деревне
Осенью 1880 года Гаршин с врачебной точки зрения был уже здоров, но состояние его духа было очень угнетенным. Он без причины плакал, вздыхал и предавался бесконечной тоске. Доктор разрешил ему иногда посещать родных и невесту. Гаршин приходил к Надежде Михайловне, которая жила тогда в Петербурге вместе с сестрами, и весь вечер просиживал молча, с грустной, апатичной улыбкой на красивом исхудалом лице. Молодая девушка была в отчаянии. Она оказалась совершенно не способной трезво оценить состояние Гаршина и по-женски была глубоко оскорблена его поведением. Она видела, что ее общество, утешения и ласки не действуют на него, что он сознательна воспринимает окружающее, но равнодушен ко всему и удручен. В душе она решила, что Гаршин больше ее не любит. Постепенно в отношениях молодых людей наступило охлаждение.
Вскоре Евгений, брат Гаршина, по совету врача решил перевезти его из больницы домой, в Харьков.
В Харьков Гаршин приехал в ужасном виде. Он был в состоянии полнейшей апатии, прерываемой иногда беспричинными слезами. Таким его застал дядя Владимир Степанович Акимов. Состояние племянника глубоко обеспокоило его, и он предложил Гаршину переехать к нему в имение, в Херсонскую губернию. Владимир Степанович надеялся, что в новой обстановке, среди природы, Гаршин скорее поправится и придет в спокойное состояние. В своих воспоминаниях Акимов намекает на какие-то обстоятельства семейной жизни в Харькове, которые мешали выздоровлению Гаршина и которые надо было устранить. По-видимому, намеки эти относятся к взаимоотношениям Гаршина с матерью.
Мать Всеволода Гаршина, Екатерина Степановна, играла в жизни писателя и положительную и отрицательную роль. Женщина по характеру своему властолюбивая и деспотичная, она проявляла свою любовь к сыну крайне неровно. Она отдавала ему свои, заработанные тяжелым трудом, деньги, заботилась о его судьбе, карьере, но каждая встреча матери с сыном приводила к ссорам и тяжелым недоразумениям.
В этих семейных разладах значительную роль играло и отношение Гаршина к отцу. Так, например, мать писателя не могла ему простить рассказа "Ночь", в котором Гаршин в теплых выражениях описывал своего отца. Опубликование этого рассказа она считала личным оскорблением. Очевидно, ненависть к человеку, причинившему ей и ее возлюбленному столько горя, не покидала ее всю жизнь и не смягчилась даже с его смертью.
Вероятно, и в воспоминаниях Акимова речь идет об очередных ссорах и недоразумениях, возникавших в семье Гаршиных.
Однако приглашение Акимова Гаршин встретил полным равнодушием. Он не стремился уехать, но и не возражал. Ко всему на свете он в этот период относился апатично.
Акимов не стал долго колебаться и, захватив Гаршина отправился в свое имение.
Уже в вагоне настроение Гаршина начало меняться. Смена впечатлений благотворно подействовала на его психику. Больной писатель с детским любопытством стал разглядывать механические игрушки, которые Владимир Степанович вез в подарок своим детям. Механический медведь, с ревом ходивший по вагону, впервые вызвал смех у Гаршина. Механическая крысоловка заняла его воображение, и он тут же начал искать возможности применить ее к делу.