Сквозь гомонящую толпу гостей Владислав прошел в отдельный банкетный зальчик. Медведь был там один, без охраны, и встретил его стоя. Взял его под руку и провел к столу, где на подносе с легкими закусками возвышался хрустальный графин коньяка и пара рюмок.
— Знаешь, Владик, мне до смерти надоели эти приемы… Но положение обязывает. Прошли, понимаешь, времена, когда приходилось прятаться. Теперь сильные мира сего ищут возможности к нам, законным ворам, прислониться, припасть, так сказать, к ручке…
Говоря, он бледными худыми пальцами взял графин, разлил коньяк по рюмкам и продолжал, сменив тон:
— Все это приводит к тому, что если теперь нам начать почивать на лаврах, то эти же самые люди, что сейчас жрут и пьют за мой счет, накинуться на нас как стая шакалов. Нам нужно энергично действовать, нам нужно начинать новое наступление. Егор считает: пора разворачивать дела в Западной Европе.
Темные зрачки, как два копья, уперлись в лицо Варяга и тут же скользнули вниз. Медведь вздохнул и заговорил совсем о другом.
— Хочу тебе признаться, иногда мне жаль, что кое-что понял слишком поздно. Нет, нет, — словно испугался Медведь того, что будет неправильно понят, — жизнью я доволен и, если бы пришлось выбирать снова, другой бы не захотел. Мне только неприятно, что некоторые вещи я понял тогда, когда ничего изменить нельзя. Я понял это сегодня, когда смотрел на вас — тебя и твою Светлану, идущих ко мне через зал…
Медведь, погруженный в собственные мысли, медленно выпил коньяк и замолчал, словно забыв о Варяге. Так что тому пришлось выпить, не чокнувшись с Медведем.
— Быть законным вором почетно, не всякий этого звания достоин. Вор должен все свои силы отдавать на благо своей семьи — сообщества. Но только тебе, Варяг, как я сегодня понял, удалось совместить невозможное: привязанность к женщине и служение нашему общему делу.
Он вздохнул, сухими пальцами отбарабанил на столешнице какую-то мелодию.
— А твоя девочка мне понравилась. Уж поверь мне, людей я знаю, а женщин тем более. Твоя Светлана, сразу видно, верная, любящая, упрямая. Да-да, упрямая… Давай еще по одной? — неожиданно предложил он.
Варяг подумал, что Медведь чего-то не договаривает.
— Я тебя позвал сказать, что тебе надо будет выехать на Сицилию. Такая вот гастроль… Ты знаешь, с чего я начинал свой путь? — вдруг спросил Медведь. — Я был знатным медвежатником-гастролером. Да, гастроли… По полгода в разъездах… В этом есть своя прелесть. Так вот, и тебе придется съездить на гастроль, ты должен будешь разобраться в ситуации на месте и выявить те силы, которые могут воспрепятствовать нашей экспансии на европейский рынок.
— Вы имеете в виду мафиозные кланы? — неожиданно вырвалось у Варяга. Он вспомнил, как месяц назад академик Нестеренко вручил ему папку с рукописью об истории итальянской мафии. Варяг тогда подумал: академик заботится о его общем развитии. Ага, выходит, неспроста дал ему Егор Сергеевич ту папочку, а с умыслом. В памяти Варяга замелькали особо поразившие его фразы: «Семья возглавляется боссом, главная функция которого состоит в том, чтобы поддерживать жесткую дисциплину и способствовать получению максимальной прибыли… Глава семьи имеет заместителя, который собирает информацию и передает ее боссу. От него он получает приказы и доводит до сведения всех членов семьи. В целях конспирации отцы семейств избегают контактов с рядовыми членами… Ступенькой ниже в иерархии находятся лейтенанты… Лейтенант возглавляет команду из нескольких солдат, которые находятся на низшей ступени структурной лестницы преступного синдиката… С разрешения главы семьи солдаты могут заниматься любым незаконным бизнесом, куда относятся азартные игры, подпольная лотерея, ростовщичество, торговля наркотиками. Дозволяется иметь и собственное дело, но тогда они обязаны отдавать организации часть доходов».
Прочитав рукопись, Варяг подумал, что она вполне могла бы служить учебником для русских законников. То, что каждый вор в законе знал чисто интуитивно и старался применить в жизни, руководствуясь понятиями и правилами чести, в этой рукописи было представлено полно, в систематизированном виде. В принципе, если взять воровскую артель сторонников Медведя и объединить ее с организацией нэпмановских воров, то уже можно будет говорить о самой настоящей мафии в общероссийском масштабе…
— Да, — прервал его раздумья Медведь. — Разберись там, что к чему. Это очень серьезное и очень важное для нас задание. Настолько важное, что я вынужден напомнить тебе о нашей этике.