Андрей и Игнатьев переглянулись.
— А чего это вас всех до Груньки потянуло? — с любопытством спросила тетка Зинаида. — Этот самый учитель-то уж больно интересовался, словно свататься к ней хотел. И Маруська потом прибегала.
— А разве Смолягина не знала, что Алферова осталась жива? Она раньше не интересовалась?
— Милок, не те времена были, чтоб кем интересоваться! Да Маруська к тому ж, окромя себя, никем никогда не интересовалась…
— Спасибо, Зинаида Степановна, большое спасибо…
— А вы чего, уходите? — огорчилась тетка Зинаида. — А то б покалякали еще… Дров-то вон сколько…
— Андрей Петрович, — голос Рослякова звучал глухо, — быстро к начальнику управления со всеми материалами по смолягинскому отряду и Егорову скажи.
Когда Кудряшов и Игорь вошли в кабинет начальника управления, там были Росляков и Петров.
Начальник управления негромко беседовал с Росляковым, то и дело что-то переспрашивая.
— Здравствуйте… прошу поближе. Начинайте, Владимир Иванович.
Росляков встал и четко доложил ход дела с наиболее интересными деталями.
— Так, так… Значит, вы говорите, Владимир Иванович, Лозовой приходил к вам с заявлением. А до этого он нашел следы партизанки Алферовой. Вы нашли, где проживает Алферова?
— Так точно, товарищ генерал.
Кудряшов встал и раскрыл папку.
— Когда свидетельница упомянула, что Алферова работала в госпитале, я дал запрос в Центральный архив Министерства обороны, и мне пришел ответ, в котором был указан номер госпиталя, дано подтверждение того, что Алферова работала в нем санитаркой. Последний город, в котором находился госпиталь, Батуми. Там он был расформирован и превратился в обыкновенную клиническую больницу. Алферова проживает в Батуми — вот справка адресного бюро.
— А ваше мнение, кто предатель?
— Лозовой, — уверенно заявил Кудряшов, — первое, что меня насторожило, это его удивление, что остался жив еще один свидетель, Дорохов. И только когда Лозовой понял, что Дорохов его не знает, он успокоился. Потом розыск Алферовой… И наконец, откуда рядовой боец партизанского отряда может знать кличку пусть даже разоблаченного вражеского агента — Лесник? Эту кличку могли знать только Смолягин, начальник фашистской разведывательно-диверсионной школы Готт и… сам агент Лесник. Может, поэтому Лозовой при беседе с полковником Росляковым и играл на словах «лесничий» и «лесник»…
Росляков подтолкнул локтем Петрова и еле заметно ему подмигнул.
Полковник чувствовал, что ему начинает нравиться старший лейтенант. Пусть еще неопытный, резковатый в суждениях и поступках, но, безусловно, в этом полковник был уверен, влюбленный в свою новую работу. Владимир Иванович понял и то, что Кудряшова отличало от многих молодых оперработников: умение работать с людьми, умение их выслушать, ненавязчиво и спокойно поддерживать беседу.
— Вы правы, Андрей Петрович, — голос генерала прозвучал резко. — Дополнительные сведения по Лозовому есть? Доложите.
— Воинская служба подтвердилась, место рождения тоже, старожилы деревни по фотографии его опознали. Но странно.
— Не понял, почему странно?
— Я внимательно читал протоколы опознания, товарищ генерал, и мне показалось, что опрашиваемые больше помнят то, что он им привез в подарок после войны, а не его самого. Опрашиваемые — старики. Причем один из них полуслепой, второй… — Андрей смущенно замолчал, — спившийся тип… Он за стакан водки кого хочешь опознает; другие жители деревни или приезжие, или молодежь послевоенных годов рождения. Так что опознание нельзя считать верным.
— Согласен. Владимир Иванович, какие меры приняты по отношению к Лозовому?
— Изучаются все связи, по месту жительства установлено наблюдение. Кроме этого, с целью обезопасить Алферову дана ориентировка нашим коллегам в Батуми. Я предполагаю, что Лозовой может у нее появиться…
— Надо немедленно командировать в Батуми Кудряшова. Пусть он проведет допрос Алферовой в качестве свидетеля и опознание Лозового на месте… Возможно, это и будет последняя точка. Еще что-нибудь есть?
— Разрешите, товарищ генерал?
Росляков посмотрел на приподнявшегося Егорова.
— Перед самым вызовом к вам я получил сведения о Сонине. Самое интересное, что он умер, как значится в документах, в том самом госпитале, где работала Алферова.
— Уж не тот ли это «примак», — задумчиво произнес генерал, — о котором так красочно рассказывала Кудряшову бабка Зинаида? Это наводит на мысль, что Сонин может оказаться тем самым Лосем из сообщения гестаповца. Андрей Петрович, прошу вас самым тщательным образом разобраться в этой истории. И потом в командировке могут быть самые неожиданные ситуации. Судя по последним сведениям, Лозовой начнет активно действовать очень скоро, поэтому постоянно держите меня и руководство органов госбезопасности Аджарии в курсе дела. Ясно?