Жома отправился сразу в номер, а я решил прошвырнуться по городу и поснимать в свою коллекцию что-нибудь из местного транспорта. Парочка «Хуанхаев» и «ПАЗиков» подвернулась под фотоаппарат практически сразу. Потом я прошёл мимо торгового центра «Карагаш» до Арбата, и на его углу сел в первую попавшуюся «ГАЗель», шедшую до вокзала.
Железнодорожный вокзал Талды-Курган представлял собою небольшое одноэтажное здание, величиной с пассажирские здания вокзалов в Караганды-Сортировочной. Какое-то время сюда даже ходил пассажирский – три-четыре купейных и плацкартных «прицепки» Алма-Ата II – Талды-Курган к существовавшему с начала до конца девяностых годов прошлого века грузопассажирскому поезду Алма-Ата II – Дружба. «Прицепки» отправлялись со «второй» Алма-Аты в одиннадцатом часу вечера, становились по Коксу отдельным поездом и прибывали в Талды-Курган в шестом часу утра.
И народ вполне себе ездил: поспать семь часов в вагоне, а не в кресле автобуса, устраивало многих. Но потом дружбинский грузо-пассажирский отменили, а его вагоны стали вцеплять в международный экспресс до Урумчей. Пассажирское и пригородное сообщение по станции Талды-Курган на несколько лет прекратилось. Но, когда через пару лет после описываемых событий начали реконструкцию автомобильной дороги, оно – заказанное и частично оплаченное акиматом области – вдруг возобновилось вновь.
Велико же было моё удивление, когда за зданием талдыкурганского вокзала я вдруг увидел… пассажирский поезд! Оказалось, что дней за пять до этого линию «Турксиба» размыло аж в двух местах. Первый размыв грунта произошёл на изгибе реки между Айнабулаком и Тауарасами: 200 метров пути повисли в воздухе в пяти или шести метрах над бурлящей рекой. Второй размыв произошёл на находившейся ниже Кызылагаша по течению той же самой реки станции Егинсу. Остатки кызылагашской плотины смыли там половину железнодорожного моста.
Три пассажирских состава, два из трёх, крутившихся зимой между Алма-Атой II и Усть-Каменогорском, с алматинскими бригадами, и один российский поезд, с новосибирской бригадой, угодили между размывов. Их оттащили сюда, пассажиров из этих поездов рассадили и увезли дальше на автобусах, а несчастные поездные бригады оставили загорать тут две недели до восстановления моста в Егинсу. Причём загорать в самом прямом смысле – на улице к пяти вечера стало почти плюс двадцать пять, и проводники всех поездов, наши с обоих поездов вместе, а российские – отдельно, расстелили возле своих вагонов одеяла с покрывалами и улеглись принимать солнечные ванны.
Я сделал пару кадров стоявших на двух путях пассажирских поездов и снял само здание вокзала. Ко мне немедленно подскочили все семь или восемь охранников ВЖДО, дежуривших на станции. Боже, чем они мне только не грозили! В том числе и сдать меня немедленно в полицию! Я ответил, что пусть сдадут, но тогда и я в ответ сдам их транспортной прокуратуре. За меня даже вступились наши, казахстанские, проводники: «Чё пристали к человеку?!!» Один из охранников метнулся в дежурку и привёл с собою здоровенного мужика, начальника их смены.
Господину начальнику вокзальной охраны, который в свете своей должности вроде бы должен был знать хоть что-то по части действующего законодательства, пришлось объяснять, что ни один из наших законов, собственноручно подписанных самим Президентом Казахстана, ничего мне на этом вокзале снимать не запрещает. Шеф в конце концов унял своих «цепных псов».
Я побеседовал с алматинскими проводниками и спустился с вокзального перрона на площадь. По соседству с железнодорожным вокзалом стоял местный автовокзал. Вся привокзальная площадь между зданиями была забита самыми разномастными пассажирскими автобусами, начиная с древнего «ЛАЗа» и местами перемотанных скотчем и проволокой чудес китайского автопрома, и кончая современными «Сетрами» и «Иризарами» – я с удовольствием сфотографировал себе в коллекцию некоторые из них.
Такси до гостиницы я ловить не стал, доехав на той же самой «ГАЗели» седьмого маршрута обратно до «Карагаша», купил в нём свои любимые яблоки сорта «кондиль» и вернулся с ними в гостиницу. Жома чуть не уснул перед телевизором. Я сходил в душ, посмотрел, обсыхая, все только что отснятые кадры, а потом мы собрались на ужин в то самое заведение общепита, которое нам днём подсказали.
Кафешник внутри был практически пустынен. Неподалёку ужинала семья с маленькими детишками. Цены были хоть и не астанинскими, но, видимо, достаточно дорогими для этого городка. Мы заняли столик. Огромная пиала сорпы – прозрачного бульона, в котором плавали крупные куски варёных мяса, морковки и картошки, пришлась как нельзя кстати. Очень вкусным оказался и местный шашлычок – свой случайный обед мы вспоминали теперь, как страшный сон! В гостиницу мы вернулись только часам к одиннадцати…