Третий сценарий, на него остается всего 20%, но это все-таки не пять, а двадцать процентов, — постепенное укрепление позиций Медведева как президента и ослабление Путина: и как национального лидера, и как премьер-министра. В рамках этого сценария должны усиливаться либеральные и прозападные тенденции в политике Кремля, с соответствующими лозунгами, типа, что в одиночку России из глобального экономического и финансового кризиса не выбраться, нужно договариваться с США, компромиссы всегда важны и т. д.
Какие факторы могут повлиять на осуществление того или иного сценария? Я полагаю, что таких ключевых факторов шесть.
Первый из них по значимости — это межличностные отношения внутри дуумвирата Путин—Медведев. С моей точки зрения, где-то с середины апреля началось новое политическое сближение между Путиным и Медведевым. Напомню, что за три-четыре месяца до этого было опубликовано интервью Путина западногерманской прессе, где в ответ на вопрос: "Какой ваш самый главный недостаток?" — он сказал: "Доверчивость". На фоне тех процессов, которые тогда происходили, было понятно, что именно и кого именно он имел в виду. Расхождения между президентом и премьер-министром начались уже в мае 2008 года. Возможно, своего пика их взаимное отчуждение достигло в нынешнем марте, когда в Москве побывала Хиллари Клинтон и почти в открытую потребовала от Медведева убрать Путина с премьерского поста. Видимо, действующий президент РФ, по мнению премьер-министра, не прореагировал так, как должен был. Но позднее Медведеву всё же удалось убедить Путина в своей лояльности, доказать, что он верен обязательствам, которые были даны осенью 2007 года, когда происходил окончательный выбор преемника... После этого, уже в апреле, появилось известное интервью Путина японской прессе, где он назвал Медведева "очень порядочным человеком".
То есть на сегодня острота отношений пока снята, и Путин фактически начал готовиться к своей следующей президентской избирательной кампании. Это и поездка в Пикалёво, и концентрация внешнеполитических функций в руках у премьера, и жесткие заявления по поводу "посадок", и форсированное создание странного Таможенного союза, чтобы освободить Россию от единоличного вступления в ВТО, и многое другое. Для выборов 2012 года такой "ранний старт" совершенно ни к чему, поэтому я считаю, что по некоей очень уважительной причине Медведев уйдёт с поста президента до лета или, по крайней мере, до осени 2010 года.
Вспомните еще этот закон, по которому президент отныне лично назначает председателя Конституционного суда. Судя по всему, размен произошёл, и Медведеву гарантировали, что он будет назначен туда — помимо всякого Совета Федерации.
Второй ключевой фактор — практически неизбежное обострение социально-экономической ситуации в стране нынешней осенью, когда пойдет гораздо более мощная волна невозврата корпоративных кредитов, возможно, рухнет цена на нефть, резко возрастут масштабы безработицы. Одно дело, когда 17-19 миллионов "каждый день испытывают чувство голода", как было у нас и до кризиса, другое дело — когда почти 40 миллионов не имеют возможности потреблять минимальное количество необходимых калорий вот уже в течение нескольких месяцев, и третье — когда более 90 с лишним миллионов граждан России, включая детей, могут столкнуться с беспощадной реальностью каждодневного недоедания.
Третий ключевой фактор — внешнее давление. С кем или при помощи кого мы будем выходить из кризиса? С американцами? Америка резко настроена против ВВП — все группировки высшего американского истеблишмента едины в отношении того, что Путин ни в коем случае не должен возвращаться в Кремль. И дело не в личных симпатиях или антипатиях. Просто за восемь лет путинского президентства американская элита убедилась в непредсказуемости и неуправляемости ВВП. А в условиях возрастающих непрогнозируемых рисков Путин может превратиться в один из наиболее опасных факторов глобальной неопределённости.
Еще более жесткой позиции в отношении В.В.П. придерживается управляющее ядро Евросоюза. Сейчас здесь формируется новый консервативный франко-германский стержень, Меркель—Саркози. Новый проект Лиссабонской декларации де-факто ведет к такой модели корпоративной Европы, где будут превалировать именно Франция и Германия, несколько меньше окажется влияние Испании и Италии, Британию отодвинут в сторону, а остальные "европартнеры" должны будут просто "брать под козырёк".