Настя скидывает брови и, глядя на подругу как на ребёнка, смеётся:
— Маш, да это же Даня. Ты что, не узнала? Я его по запаху сразу вычислила.
Я одобрительно хмыкаю. Настя — умница.
Маша моргает, снова смотрит на меня и вдруг:
— Даня?.. Ой. И правда Даня! Ты зачем притворялся чужим! Я ж могла и сосулькой шарахнуть!
Улыбаюсь:
— Сосульку бы я перехватил, — говорю, поднимаясь. — Пойду бороду сбрею.
Но Маша неожиданно кивает и смотрит с влажным блеском в глазах:
— Знаешь, Даня, а борода тебе идёт. С ней ты будто старше.
Останавливаюсь на полшага. Мда, ничего себе фетиш у княжны Морозовой. Погрозив пальцем улыбнувшейся Маше, ухожу к себе, завернув по коридору.
Также заглядываю к Светке и Камилле. Чисто из вредности. Проверка нюха, так сказать. Но Светка поднимает голову почти сразу, прищуривается:
— Даня? Ты чего такой оброс?
Узнала по глазам, наверное, или по движениям. У бывшей Соколовой волчьего нюха нет, но мы с ней знакомы чуть ли не с пелёнок и знаем друг друга как облупленных.
А вот Камилла момент не упускает. Зеленоглазая брюнетка вскидывается с места, бросается ко мне, обнимает, целует, не смущаясь щетины и прижимаясь крепко.
— Дорогой супруг вернулся домой, — мурлычет, как кошка.
После короткого приветствия всё-таки ухожу в ванную — наводить марафет. Вода шумит, пена летит в раковину вместе с бородой. Прощай, доктор Константин Константинович Росов.
На выходе из покоев замечаю застывшую в дверях Гепару. Кажется, её майка стала ещё короче, как и кожаные шортики. Они с Настей соревнуются, что ли? В руках у избранницы — кружка с ароматным кофе.
И почему все в роду решили, что я какой-то кофеман? Ну да, люблю сладкий, с пенкой — но не до фанатизма же.
Беру кружку, вдыхаю аромат. Хорошо. Не Змейка, конечно, заваривала — но пойдёт. Даже очень пойдёт.
Отпиваю кофе, ставлю кружку на стол, пока Гепара рядом молчит, покачивая пятнистым хвостиком. Видимо, она без повода заглянула — просто побыть рядом. Я бросаю взгляд в окно. За стеклом — туманный московский вечер, вялый свет фонарей, мутные отблески на мокром асфальте.
— Завтра пойдём с тобой в старое поместье, — говорю Гепаре, повернувшись. — Сначала закончу одно дело с Организацией. Потом поработаю с легионером-новобранцем. А там и к Филиновым уже можно прогуляться.
Гепара оживляется, леопардовые ушки поднимаются.
— В старое поместье? — она почти ликует. — Я буду рада снова побыть твоим «ментальным якорем», Даня.
— Да ты у меня и так якорь на постоянке, — усмехаюсь. — Просто не всегда бросаю тебя на дно.
Девушка расцветает довольной улыбкой. Видимо, самое главное для неё — быть нужной мне. Ну а это я устрою.
Когда Гепара исчезает, растворяясь в коридоре, я вытаскиваю связь-артефакт и активирую линию с давней подругой. Давненько ей не звонил, да и она была по уши в работе — потому точно не в обиде.
Звуки лаборатории — гудящие конденсаторы, звон пробирок — наполняют эфир.
— София Женкова на связи!
— Привет, София Александровна. Это Даня.
Раньше она работала на меня и была первым Целителем у меня в роду, но её душа тянулась в химерологию. Так что я устроил её туда, где она по-настоящему нужна — в нашу совместную лабораторию с Горнорудовыми. В эфире сейчас и шумит её оборудование, перемежаясь с голосами лаборантов.
— Данила Степанович, ты вспомнил про меня!
— Ага, а завтра даже приеду, — говорю. — Хочу взглянуть на результаты лаборатории. Кстати, ты внедрила те растворы, что Лакомка передавала из Молодильного сада?
— Да, — отвечает София радостно. — Уже ввели их в подопытных. Первые тесты обнадёживают. Но… есть проблема, — договаривает она.
— Я знаю твой затык в химерологии, — киваю с пониманием. — И у меня есть одна фича. Может помочь.
Речь сейчас про Маньяка. Легионер-Целитель был садист, который лечит — но сперва сам же ломает. Но наработки у него чертовски полезные. Особенно как раз в той сфере, где у Софии всё стопорилось.
Я собираюсь проверить некоторые его идеи. А там, может, и получится направить их на службу роду. Но загадывать не будем — сначала попробуем.
— Правда⁈ — восклицает радостная София. — Данила Степанович, спасибо за надежду! Я всё подготовлю к приезду.
— Тогда договорились, — говорю на прощание. — Завтра к вечеру буду. Проверим — может, и правда сработает.
Мои перепончатые пальцы! Вот так всегда! Ездил в Пруссию за Целителем в первую очередь для себя любимого — но также получил и кучу наработок, которыми обязательно надо поделиться с нужными людьми рода. А иначе это будут упущенные возможности. Если бы я был просто телепатом, не аристо — было бы проще расти в силе. Впрочем, тогда бы не было интереса и даже мотивации.