— Не будь Феанор таким дураком, он бы уже убил эту ошибку природы! — возмущается Зела, не в силах смотреть на поединок. И мысленно добавляет: — Мой король, почему, почему он отказался от твоей силы⁈
— Это же очевидно, — пожимаю плечами. — Он хочет умереть.
— Что⁈ — Настя округлила глаза.
— Совсем дурак, — буркает Зела.
Между тем Феанор, полоснув краба, кричит, захлёбываясь яростью:
— Получила⁈ Я король! И я получу своё королевство!
Он поднимает фламберг обеими руками, и из его ладоней вырывается огромный поток магмы. Техника Грандмастера вулкана, пусть и ослабленная, бьёт прямо в морду крабу. Щипун шипит, мечется от боли, панцирь плавится. Над ареной вода кипит, и к далёкой поверхности поднимается паровой гриб.
Да только Воитель уже без сил. Он падает на колени. Но его атака не пропала даром: Щипун тоже подламывает суставы ног и ползёт по дну. Припадает на лапу, но ещё жив. Панцирная громадина нависает над Феанором, и видно — сейчас оба рухнут. Каждый дышит с трудом. В живых их держит только инерция. Зрители задерживают дыхание. Похоже, атланты ещё не видели такого боя.
В мой затылок словно вонзаются ледяные иглы. И дело вовсе не в Феаноре — в конце концов, он сам решил драться из последних сил. Жалеть его как-то глупо.
Ментальное сканирование обнаружило прямо за трибунами боевую группу. Это не атланты, не ловушка князя Икриса. Это какие-то глубоководные твари. Скачанная у сотен иномирцев память услужливо подсказала название расы, подходящей специфическому ментальному слепку — громары. И среди них затесался кто-то сильный. Очень сильный. Источник — словно скала. Уровень крепкого Грандмастера, не меньше.
Сознания караульных атлантов гаснут одно за другим — как свечи на сквозняке. Скрытая охрана трибун сметена, будто её и не было. Как по команде, чётко, без суеты. Могу ошибаться, конечно, но вся эта диверсия… слишком гладкая. Словно её готовили изнутри.
Я не колеблюсь ни на секунду. Бросаю в мысле-речь команду — широким вещанием, через резонанс, с полным весом своей силы. Говорю так, чтобы каждому стало ясно: это не просьба, это приговор с отсрочкой.
— Хватит сидеть, кретины! Вас сейчас всех поубивают! Боевая готовность — немедленно!
Реакция не заставляет ждать. Вспышка паники — и тут же движение. Все вскакивают. Кто-то выхватывает оружие, кто-то просто орёт, но трибуны оживают. Моя альвийская четвёрка вскочила, а Змейка и Настя обратились в боевые формы.
Атланты поворачиваются в мою сторону. Типичная логика жаброшейных: раз чужак кричит об опасности — значит, сам и собирается их покрошить в труху. Молодцы. Интеллект на уровне разогретой устрицы.
Но ничего, главное — они приготовились. Сам я не теряю ни секунды. Пора прекращать балаган на арене. Псионический удар уходит из меня, словно концентрированный лазерный луч. Щипун вскидывается, поражённый точно в нервную систему, и валится на бок, как обрушившаяся башня. Глухой грохот от его падения прокатывается по амфитеатру, и даже каменные скамьи сотрясаются от силы удара.
Феанор хлопает глазами над тушей. Магматический доспех слетел, и отлично видно его взмыленное и перекошенное от ярости лицо.
— Филинов, мать твою! Ты опять вмешался! — возмущается он по мыслеречи.
Он бы поорал и больше, но не успевает. Со всех сторон на арену врываются громары. Волна каменнокожих гигантов налетает со всех сторон и враз уничтожает остатки стражи. Цыц, что же слабаки эти жаброшейные? Громаров, конечно, больше, но пару минут хотя бы можно было продержаться?
Приходится взять командование на себя, а то толпа атлантов даже не знает, куда деваться от приближающихся убийц. Вон даже князь Икрис со своими гвардейцами растерялся.
— Чего встали⁈ — громыхаю в головах жаброшейных. — Подземный переход! Быстро!
Поток бывших зрителей тут же устремляется в туннель в центре трибун. Икрис взмахом руки велит гвардейцам прикрывать отступление своих подданных. Князь успевает и мне кивнуть благодарно.
— Идём за толпой, — бросаю я жене и вассалам. — Феанор! К тебе это тоже относится!
— Как же ты бесишь, Филинов! — орёт в ответ Воитель, но, бросив разочарованный взгляд на крабью тушу, всё-таки слушается и бежит за нами в проход.
Но едва Воитель уходит в туннель, как краб резво встаёт, и его клешни звонко щёлкают в сторону громаров.