Он замолчал, повернулся на стуле и посмотрел на Винса:
- Знаешь, о чем я думаю с тех пор, как мы уехали? Лон Рифус переехал в Денвер и открыл там гараж. Он прислал мне открытку с горами Флешеронс. И я подумал, может быть, ему пригодится старик, который умеет крутить гайки. Думаю, к запаху сосен я бы приноровился.
Он снова замолчал и обвел взглядом людей, сидящих за столами.
- Те, кто не смоются, будут искать способы так или иначе вернуть то, что они потеряли. И тебе эти способы не понравятся. Поскольку это сумасшествие с наркотой еще не закончилось. Это только начало, касса перед платной дорогой. Слишком много бабок крутится в этом деле, чтобы просто взять и выйти из него, а те, кто мет продает, сами на нём и сидят, а потом творят всякую хреноту. Девка, которая пыталась подстрелить Роя, сидела на нем и поэтому пыталась его убить, Рой и сам сидит на нем и поэтому он изрубил её на сорок долбаных кусочков своим гребаным мачете. Да и, в конце концов, кто, блядь, кроме торчка, будет носить с собой мачете?
- Давай не будем о Рое. Я бы с радостью засунул Малыша ему в жопу и посмотрел, как у него из глаз искры посыпятся, - сказал Винс, и на этот раз Лемми рассмеялся. Выдумывать разнообразные применения для Малыша было их старой забавой.
- Давай, договаривай. Ты же последний час только об этом и думал.
- Откуда ты знаешь?
- А ты думаешь, я не знаю, что значит, когда ты сидишь на байке так, словно палку проглотил?
Лемми крякнул и сказал:
- Рано или поздно копы повяжут Роя или кого-то еще из нариков, и тогда они потянут за собой всех остальных. Все потому, что они не настолько умны, чтобы сбросить дерьмо, которое они крадут с места преступления. Они не настолько умны, чтобы сдержаться и не растрепать о своих делах подружкам. Черт, да у половины из них и сейчас при себе наркота. Я все сказал.
Винс поскреб заросшую щеку.
- Ты говорил, что одна половина свалит, а вторая останется. Не хочешь поделиться мыслями, к какой принадлежит Гон?
Лемми повернул голову и невесело усмехнулся, снова показывая щербатый зуб.
- А так не понятно?
В три часа дня они нагнали грузовик с надписью «Лафлин» на борту, когда он медленно тащился в гору.
Дорога лениво взбиралась по пологому склону, пролегая по целой череде подъемов и спусков. Изгибы дороги не давали места для обгона. Гон снова ехал впереди. После того, как они покинули забегаловку, он сразу же умчался вперед, иногда настолько отрываясь от Племени, что Винс терял его из виду. Когда они догнали грузовик, его сын сидел у него на хвосте.
Десятеро из них въехали на холм вслед за коптящим нефтевозом. Глаза Винса начали слезиться.
- Гребаная фура, - заорал Винс, Лемми кивнул. Легкие Винса заполнились выхлопными газами, ему стало тяжело дышать, и он почти ничего перед собой не видел.
- Да убери ты с дороги свою толстожопую фуру! - прокричал Винс.
Было удивительно, что они догнали грузовик здесь. Ведь они отъехали от забегаловки самое большее миль на двадцать. Должно быть, Лафлин останавливался где-то еще, вот только больше останавливаться было негде. Может быть, он припарковывался в тени рекламной вывески, чтобы вздремнуть. Или колесо спустило и ему пришлось его менять. Какая разница? Винс даже не понимал почему, но мысли об этом не давали ему покоя.
Пройдя следующий поворот, Гон наклонил свой «Софтэйл Дьюс», выехал на встречную полосу и ускорился с тридцати миль в час до семидесяти. Байк сначала присел, потом подпрыгнул. Он подрезал фуру, едва обогнав её, втиснулся в правую полосу, еле-еле разминувшись со светло-желтым «Лексусом», который ехал ему навстречу. Водитель «Лексуса» посигналила ему, но её жалкий «би-бип» утонул в реве гудка грузовика.