— Это гадко — так говорить! Гадко!
— Гадко так поступать!
— А что мне было делать?! Мы с тобой и так уже в самой настоящей… заднице, если хочешь знать. Да, именно так! Ты что, вообще ничего не понимаешь, Джо? Нас же арестуют за похищение ребенка! Мы сядем в тюрьму. Ты этого хочешь?
Джо не сводила с него глаз.
— Ты же не потому бросил нас, правда?
Он не смог выдержать ее взгляд и отвел глаза, и его смущение сказало ей гораздо больше, чем любые слова. Увидев, что Джо все поняла, он повернулся, собираясь спуститься с дерева.
Джо импульсивно схватила его за руку:
— Не надо!
Гейб взглянул на нее, пытаясь сохранить равнодушное выражение лица:
— Что не надо?
— Не надо так делать. Не закрывайся от меня створками, как моллюск в раковине. Мы должны поговорить о том, что между нами происходит.
Деланное равнодушие на лице парня сменилось испугом. По крайней мере, он понимает, к чему она клонит, решила Джо.
— Разве мы не можем быть честны друг с другом?
Гейб отшатнулся, вырвав руку:
— Я был с тобой честен: я псих. У меня не все в порядке с головой, ты сама видела.
— Никакой ты не псих!
— Неужели? — Он скрестил руки на груди. — В свои двадцать пять лет я вообще ни разу не был с женщиной, поняла? Вот какой я псих.
— Очень умно придумано, — бросила Джо.
Гейб с изумлением взглянул на нее.
— Я говорю, хорошо придумал, — повторила Джо. — Ты напоминаешь мне Урсу. Возводишь стены со всех сторон вокруг своего неприступного замка! Никого не пускаешь, даже тех, кто сражается на твоей стороне.
— Что за дурацкая аналогия?
— Я тебя вижу насквозь. Конечно, ты надеялся шокировать меня своим признанием: как же так, ему двадцать пять, а он ни разу не спал с женщиной! Ты просто хочешь меня оттолкнуть. И точно так же козыряешь своей болезнью — лишь бы я не подходила слишком близко!
Плечи у Гейба напряглись, и он невольно покосился в сторону лестницы.
— Что, снова готов сбежать? Может быть, хоть раз не станешь мчаться прочь от проблемы сломя голову?
— Нам надо найти Урсу, — пробормотал Гейб.
— Это все, что ты можешь сказать?
— А чего ты от меня ждешь?
Джо снова посмотрела на рисунок Урсы. В темном прямоугольнике закрашенной могилы вместо мертвой женщины она увидела ящик с пеплом матери, который ей выдали в крематории. Она выполнила последнее мамино желание — развеяла ее пепел над белыми гребнями волн озера Мичиган, — но не смогла расстаться с ящичком, устланным остатками бледного пепла, хранившего молекулы маминого тела. Она и сейчас держала его дома, в тумбочке около кровати. А внутри у нее с тех пор поселилась пустота — там, где когда-то жила материнская любовь, где обитала ее собственная женская сущность.
Гейб тоже пристально разглядывал рисунок.
— Пойми, я же боюсь не меньше твоего, — тихо сказала Джо.
Гейб поднял на нее взгляд.
— Помнишь, ты говорил о коллективных человеческих страстях, которые обрушиваются на душу? И о том, как сложно их выдерживать? Может, ты имел в виду, что просто боишься обжечься, если подпустишь кого-то поближе?
Он молчал. Впрочем, что он мог сказать, если ни разу никого к себе не подпускал?
— Когда ты говорил, что не был с женщиной, это включало поцелуи? — спросила Джо.
— Я не знал, как вести себя с девочками в школе. Мне поставили диагноз: социальное тревожное расстройство.
— То есть ты никогда не целовался?
— Нет, никогда.
Джо почувствовала, что они достигли предела взаимной откровенности и дальше надо двигаться с особой осторожностью. Похоже, хитрая Урса снова свела их вместе, но сейчас любая несдержанность могла нарушить установившееся между ними взаимопонимание. Конечно, девочку следовало отыскать, но почему-то Джо не сомневалась, что Урса находится в безопасности. Единственное, что угрожало Джо и Гейбу, — упустить шанс на собственное счастье в этой огромной, чудесной, полной волшебных звезд вселенной; шанс, который Урса предлагала им сейчас.
Джо выключила фонарик и положила его на стол. Потом забрала фонарь у Гейба и тоже погасила его. Гейб попытался отступить назад и чуть не упал в проем лестницы.
— Что ты делаешь? — спросил он внезапно охрипшим голосом.
— Создаю подходящую обстановку.
— Для чего?
— Для твоего первого поцелуя.
20
Она нашла его в темноте на ощупь. Тело Гейба излучало призыв — или то был страх? Джо положила руки ему на грудь — он снова попытался отпрянуть, но она обняла его за шею и притянула к себе. Кожа у него оказалась теплой и влажной, как и окружающая их душная ночь. Джо медленно провела пальцами по бороде Гейба, легонько прикоснулась губами к его губам. Не в силах устоять, прижалась сильнее. Вечером он принял душ, но запах здорового молодого тела с привкусом леса и земли заглушал легкий аромат мыла.
— М-м-м, как ты приятно пахнешь…
— Правда?
— Я совершенно примитивное существо: все оцениваю по запаху. — Ее руки скользнули ему под футболку, потянули тонкую материю вверх. Джо прижалась щекой к голой груди Гейба и счастливо вздохнула.
— Джо…
Она подняла к нему лицо:
— Что?
Вместо ответа он сам мягко прикоснулся губами к ее губам. Джо откинула голову назад, а он обвил руками ее талию, все крепче и крепче прижимая к себе. Их тела слились с такой легкостью, будто были вылеплены друг для друга, — будто с самой первой встречи Гейб и Джо готовились к этому моменту. И они застыли, обнявшись, растворившись друг в друге и в ночной тьме. Джо даже не подозревала, что простые объятия могут подарить такие необыкновенные ощущения.
— Ну как, натиск человеческих страстей тебя не слишком тяготит? — шепнула она.
— В самый раз, — пробормотал он, снова с жадностью прижимаясь к ее губам.
Они замерли на несколько мгновений, не желая прерывать волшебство, но мысль об Урсе не давала им покоя, и в конце концов Джо вздохнула и отстранилась от Гейба:
— Я могла бы простоять с тобой вот так всю ночь, но надо найти нашу беглянку.
Не убирая рук с ее талии, Гейб заглянул Джо в лицо:
— Мне кажется, я знаю, где она прячется. Осталось лишь одно необследованное место.
— Ох, лучше бы Урсе там оказаться. Я готова ей голову оторвать!
Гейб в темноте протянул руку к столу в поисках фонарика, но Джо первой нашла фонарь и включила его. Мужчина выглядит по-другому после первого поцелуя — лицо становится мягче, глаза сияют, — но Джо было интереснее узнать, какой Гейб видит ее. Он вглядывался в ее черты, словно впервые.
— Ну и где, по-твоему, прячется эта несносная девчонка? — спросила Джо.
— В маленьком коттедже. Мой отец построил его, когда у Лейси появились дети и наша семья перестала помещаться в главном доме. Сыновья Лейси обожали спать там одни — когда подросли, конечно.
— Урса бывала там?
— Да, один раз я водил ее туда. Эту девочку постоянно приходилось развлекать.
— Тут ты прав.
Гейб все еще держал ее за руку и теперь отпустил с неохотой: по лестнице пришлось спускаться по очереди. Покинув кружащую голову атмосферу, царившую в кроне дерева, они ступили на мягкую, устланную листьями землю.
— Иди за мной, — сказал Гейб.
Миновав табличку «Владения Гейба», они повернули на незнакомую Джо тропу, и через несколько минут луч фонаря высветил еще одно строение. Легкий дощатый домик был покрыт железной крышей и напоминал бунгало, которые обычно устанавливают в летних лагерях. Снаружи он был обит некрашеной кедровой дранкой и стоял на бревенчатых сваях, приподнятый примерно на метр над землей.
— Ой, какой милый! — вырвалось у Джо. — Подумать только, твой отец — преподаватель литературы, а такой талантливый строитель!
— Артур Нэш был настоящим человеком эпохи Возрождения. Он все умел.
Джо поднялась за Гейбом по деревянным ступеням на крыльцо под козырьком, где стояли два кресла-качалки. Гейб тихонько толкнул деревянную дверь, и она со скрипом распахнулась. За дверью было небольшое пространство со столом и парой стульев, а дальше — две спальни. Гейб посветил фонариком в левую спальню, а Джо — в правую.