— Значит, они решили и тебе не говорить.
— Это было одним из условий, которые поставил Артур: во-первых, он будет воспитывать меня как собственного сына, а во-вторых, мама с Джорджем не имеют права заниматься любовью на его территории.
— Поэтому они и встречались в лесу.
— Да. Кстати, старое кладбище расположено на участке Кинни, но буквально в нескольких метрах от границы с Нэшами. Наверное, часть шутки именно в этом и заключалась.
— Почему ты думаешь, что им было смешно, Гейб? — возразила Джо. — Твоя мама — человек, исполненный сочувствия к людям, это видно по ее стихам. Она понимала, сколько страданий причиняет Артуру.
— Да уж, конечно понимала! — с горечью сказал Гейб. — Но он ведь получил утешительный приз, верно? Ему достался я.
Джо погладила его по руке:
— Да, ему достался ты.
Гейб вырвал пучок травы и яростно швырнул его на землю:
— Знаешь, что сказал Джордж? Что хочет стать мне настоящим отцом.
— И что ты ответил?
— Ничего, поскольку это полная фигня. Он сразу же добавил, что дочки ничего не должны знать. Это называется «настоящий отец»?
— Почему ты его так ненавидишь сейчас? Ты же теперь все знаешь! Знаешь, что ради тебя они пожертвовали своим счастьем — и Джордж, и твоя мама. Продолжали жить с нелюбимыми только для того, чтобы не рушить семьи, чтобы дети не пострадали от развода! Даже когда оба не смогли справиться с чувствами, они встречались тайно, чтобы не причинять слишком много боли супругам. Ты что, не видишь красоты жертвы, которую они принесли? Не видишь силу их любви, пережившей все трудности и невзгоды? Сохранившейся на протяжении стольких лет?
— Если бы речь шла о твоих родителях, ты бы по-другому это воспринимала, — пробормотал Гейб.
— Я бы их поняла. Если бы мои родители могли вернуться, я бы с радостью позволила им любить тех, кого душа пожелает.
Вместо ответа Гейб вырвал еще один пучок травы и смял ее в пальцах.
— Вообще-то, нам пора, — заметила Джо. — Мы оставили Урсу на Табби — не будем эксплуатировать ее слишком долго.
Но Гейб ее не слушал.
— Когда я уходил, Джордж признался, что был поражен, увидев меня на факультете, ведь буквально минуту назад он думал обо мне! — Гейб стряхнул с пальцев обрывки травы и взглянул на Джо: — А знаешь что? Здесь не обошлось без кварков Урсы. Ведь с тех пор, как появилась эта девочка, в жизни у меня все идет совершенно наперекосяк.
28
Гейбу явно не терпелось уехать домой как можно раньше. Урса хотела поужинать в ресторане, где Табби обещала ей снова включить песню про фиолетового монстра-людоеда, но Гейбу было не до ужина и не до разговоров. Когда они с Джо подъехали к дому, он даже не вышел из машины. Джо сказала Урсе и Табби, что он плохо себя чувствует, и, несмотря на протесты и слезы девочки, чуть не силой затолкала ее на заднее сиденье.
— Остановимся где-нибудь по дороге и поужинаем, — предложила она. — Да хоть в Макдоналдсе, хочешь? Я куплю тебе мороженое.
— Я хочу пиццу! С Табби! — мрачно заявила Урса.
— Прости, сегодня не получится.
— Джо, можно тебя на минутку? — Табби поманила подругу в дом.
Та последовала за ней, заранее боясь новых расспросов. Ни про ситуацию с Урсой, ни про Гейба Джо нечего было ответить Табби. И она уже очень устала.
— Зачем ты снова привезла Урсу? — спросила Табби, закрывая входную дверь.
Джо молча смотрела на нее.
— Ты что, не понимаешь, как это выглядит? Что вообще происходит? Она сказала, что живет у тебя!
— Значит, так оно и есть.
Глаза у Табби расширились.
— Отвези ее в полицию! Немедленно!
— Ты ведь знаешь, она сбежит.
— Ну так не говори ей, что вы едете в полицию.
— Она слишком умна. В прошлый раз, когда мы попробовали ее обмануть, она выскочила из машины.
— Да ладно!
— Мы с трудом нашли ее.
— Теперь еще и «мы»? Она уверяет, что Гейб ночует у вас в доме.
— Ну и что?
— Нельзя играть в счастливую семейку с чужим ребенком! Ты можешь огрести неприятностей на всю оставшуюся жизнь. И что ты будешь делать, когда кончится летний сезон?
— Я еще не говорила Урсе… Только не ори, ладно?
— Что еще?
— Я хочу стать ее приемной матерью.
Табби в сердцах хлопнула себя ладонью по лбу:
— Черт подери меня совсем. Похоже, ты серьезно!
— Да.
— Но Фрэнсис сказала: никаких детей.
— Ты думаешь, запрет меня остановит? Я люблю этого ребенка.
Они обе замолчали, причем Джо была не менее поражена своими словами, чем Табби.
— Джо…
— Что?
— Похоже, тебе пора позвонить тому врачу, к которому ты ходила в Чикаго.
— Я ходила к тысяче врачей.
— Ты знаешь, кого я имею в виду.
— К той психологине? Которую ты называла Доктор Смерть?
— Да, к ней.
— А ты знаешь, что она мне тогда сказала? Сказала, что спасшиеся от рака способны жить и любить даже сильнее тех, кому не довелось смотреть в лицо смерти.
— Серьезно? Ты это и делаешь сейчас?
— Да. Я спаслась, и я хочу жить. — Джо открыла дверь и пошла по дорожке к машине.
— Люблю тебя, Джоджо! — крикнула Табби с крыльца.
— И я тебя люблю, подружка!
Трое в машине были настолько погружены в свои проблемы, большие и маленькие, что молчали все то время, пока Джо гнала «хонду» по шоссе № 57. Но когда они въехали в Маттун, Гейб неожиданно заговорил:
— Отец любил одну забегаловку в этом городке.
Джо ударила по тормозам:
— Сделаем остановку? Все равно надо заправиться, да и Урса проголодалась.
— Я хотела пиццу, — мрачно напомнила девочка.
Гейб повернулся и впервые за всю дорогу посмотрел на нее:
— Кстати о пицце. По дороге будет неплохая пиццерия. Старенькая такая, и у них есть музыкальный автомат.
— А я хочу Табби!
— Нет, этого там, по-моему, не подают.
— Заткнись уже совсем! — вдруг рявкнула девочка.
— Урса! Нельзя так разговаривать со старшими! — строго одернула ее Джо.
Гейб молча отвернулся обратно к стеклу. В молчании они ехали по городку.
— Прости меня, Гейб, — сказала Урса несколько минут спустя.
— Извинения приняты. Прости и ты, что я спутал твои планы. — Он снова повернулся, чтобы посмотреть на девочку: — Хочешь, заедем в ту пиццерию в Эффингеме? Я там часто бывал, когда мне было столько же лет, как тебе сейчас. Обожал развлекаться с музыкальным автоматом.
— А вот спорим, что у них нет той песни про фиолетового монстра.
— Найдем что-нибудь другое.
— Давай лучше проверим, не закрылась ли вообще твоя пиццерия, — сказала практичная Джо.
— Точно работает. Там всегда было полно народу — местные ее обожали.
Гейб нашел в телефоне адрес ресторана. Джо мельком глянула в зеркало заднего вида на Урсу. Девочка снова рисовала. Хорошо, что они купили ей цветные карандаши и альбом.
— И что это будет сейчас? — спросила Джо.
— Фиолетовый монстр-людоед.
Рисование всегда помогало Урсе успокоиться. Если она не получала желаемого, то изображала предмет своих мечтаний на бумаге.
Когда они приехали в Эффингем, уже совсем стемнело. Джо предпочла бы перехватить сэндвич на заправке, а не тратить время и деньги в ресторане, но, понимая, насколько важны сейчас для Гейба любые воспоминания об отце, промолчала.
Пока Гейб объяснял Джо, как проехать в ресторан, Урса, скорчившись в три погибели на заднем сиденье, продолжала упорно рисовать.
— Возьми альбом внутрь, — предложил Гейб. — Все равно придется ждать, пока приготовят пиццу, заодно и дорисуешь.
Джо оглядела длинный ряд припаркованных перед входом мотоциклов:
— Мы точно приехали в правильное место?
— Конечно! — Гейб открыл заднюю дверь. — Слава богу, здесь ничего не изменилось. Смотри, сколько машин.
— И сколько «харли-дэвидсонов», — кивнула Джо.
— Правда здорово? Как будто мы угодили обратно в шестидесятые.