— Я — нет, но Чип бывал, и много раз. Он хорошо помнил эту комнату, она, конечно, была пустой, пыльной, но очень ему нравилась, пока вдруг не превратилась в это… в этот беспорядок, — она замолчала, прислушиваясь к себе, а затем продолжила, — Для твоего отца это было сильным ударом. Тогда он считал, что потерял не просто место для игр, а настоящего друга. Поэтому эти бычки, граффити, все сильно отпечаталось в его памяти.
Рита присела, словно художник, проверяющий перспективу, вытянула вперед руку с оттопыренным большим пальцем и посмотрела через него на пивные бутылки, прищурив при этом правый глаз.
— Нет, здесь точно что-то не так. Все находится абсолютно на тех же местах, что и тогда. Такого просто не может быть. Ведь так?
— Статистически это возможно, — в своей обычной манере начал Норман, — Здание заброшено и вероятность того, что сюда никто не заходил весьма велика.
— Ага, а ту свежую кучу дерьма кто-то через окно забросил, — возразил Генри.
Пирс больше не злился на чужаков со странным оружием. Гримасу ярости на его лице сменило другое выражение — холод и решимость. Теперь он знал, что сильные эмоции, оставшиеся в этом теле после перевоплощения, ему только мешали и он избавился от них. Жажда мести, тщеславие, злость, все осталось в прошлом, а сейчас лишь холодный, точный расчет и стратегия. Какой смысл сражаться с чужаком один на один? Какой смысл жертвовать гнездовьем и своим братом, только лишь ради самоудовлетворения победой? Гораздо проще позвать подмогу и без лишних потерь покончить с этими нелепыми попытками сопротивления.
Пирс больше не хотел мести, единственным его желанием была победа, и ради нее он пробивался через бетонные завалы, и ради нее он продолжал идти по следу чужака, и ради нее он собирал армию.
Десятки светоедов по всему Чикаго и его пригородам бросили все, и последовали зову. Они, ведомые своим временным, но верным генералом Пирсом собирались в небольшие группы и занимали нужные позиции. Вокруг Храма Фантазий замкнулось кольцо окружения и начало медленно сжиматься.
— Мне кажется, Генри прав. Это не просто предсмертная вспышка ностальгии, — не обращаясь ни к кому, словно разговаривая сама с собой, сказала Рита.
— О как, — Букер слегка напрягся, хотя бы маленький лучик надежды — это все, что ему сейчас было нужно, — А что же тогда?
— Не уверена, сложное ощущение, незнакомое, — она медленно прошла по периметру комнаты, остановилась возле граффити и провела по нему рукой, — Может быть тайна? Или тайник…
— Мисс Босси, я вынужден просить вас думать быстрее, — Норман смотрел на улицу через небольшую щель между фанерными листами, закрывавшими окно.
— Что там? — еще сильнее напрягся Букер.
— Homo Mutata. Три экземпляра. Крупные и полностью сформировавшиеся.
— Сколько?!
Букер протиснулся к окну, чтобы лично убедиться, что дела действительно настолько плохи. Норман не ошибся, светоедов было трое. Они держались на расстоянии друг от друга, принюхивались и напоминали поисковый отряд.
— Это плохо, — Генри выбежал из гостиной, в два больших шага преодолел короткий коридор и, оказавшись на кухне, через единственное не заколоченное окно увидел еще четыре твари, приближавшиеся с противоположенной стороны, — Это очень и очень плохо! Отступать некуда. Норм, готовься, будем держать оборону.
— И каким образом ты собираешься ее держать? — поинтересовался Моррис у вернувшегося в гостиную Букера.
— Забаррикадируем двери, ты укрепишь знаками стены, как у себя в квартире, а дальше видно будет.
— Боюсь тебя разочаровать, но укрепить здесь ничего не получится, материал изначально слишком непрочный и разнородный. Тем более, как ты мог заметить даже слабый Homo Mutata смог разрушить знак. Пустая трата чернил.
— Тогда напрягай башку и думай. Ты же у нас спец по части думания?
— Я и так думаю, Генри, с самого начала думаю, но обстоятельства гораздо сильнее, чем я предполагал. Не хочу нагнетать напряжение, но, вероятнее всего, наступил тот момент, когда мы пойдем ко дну.
— Эй, неженки, хватит сопли жевать и быстро за мной! — гаркнула откуда-то сзади Рита.
Генри уже было набрал в грудь воздуха, готовясь выдать, начинающуюся с непременного «дорогуша» тираду, призванную поставить эту грубиянку на место, но в гостиной кроме него и Морриса больше никого не было.
— Не понял? — Букер удивленно огляделся.
Вдруг, в дальнем углу, там, где лежала куча человеческих экскрементов, воздух слегка дрогнул, колыхнулся, будто марево над раскаленной летней жарой дорогой, и в самом центре этого искажения появилась голова Риты. Казалось, что она, ничем не поддерживаемая, просто парила над землей и эта иллюзия выглядела довольно эффектно.