— За что мы будем воевать? — воскликнули из толпы. — За Солос — это ещё ладно. Но умирать за деревья? Вон их вокруг сколько, чем не хватает?
— Пусть тамошние люди сами защищаются!
— У нас есть свои дома и семьи, мы не хотим сражаться!
— Нас втягивают в ещё одну войну?
— Мы — игрушки для богов!
Согласный ропот с каждым мгновением приводил Поненте в панику, и он выискал в толпе Тиаса. Юноша удивленно смотрел на своих соратников, как будто видел их впервые. Лихорадочные поиски правильного решения в конце концов сошлись на нем, и Поненте поднял руку, призывая к тишине.
— Успокойтесь, никто вас на войну не отправляет. Пока я только встречусь со своим другом, и он расскажет, как обстоят дела. В любом случае, отправимся только мы с Тиасом, желающие могут присоединиться.
Как и следовало ожидать, желающих не нашлось. Зато вперед пробилась женщина, в которой Поненте узнал мать Тиаса.
«О нет», — только и успел подумать он.
— Почему из всех людей ты забираешь моего сына? — гневно выдохнула она. — Ему всего восемнадцать! Почему только он должен рисковать своей жизнью?
— Все в порядке, я согласен, — ответил Тиас. — Я рад служить на благо нашей страны.
— Пусть служат другие, почему ты?
— А кто другие? — Тиас указал рукой на молчащую толпу. — Кто, если не я? Если так будет рассуждать каждый, то Триана исчезнет.
— Выдвигаемся сейчас, — Поненте прервал начинающийся спор и подошел к Тиасу. — Подготовьте нам лошадей. Этернитас остаётся на управление Солосом, Ройран — всей Трианой.
На площадь подвели лошадей. Тиас коротко попрощался с родными и запрыгнул на лошадь будто бы в попытке поскорее сбежать от них. Этернитас подошла ближе и остановилась рядом с Поненте.
— Береги себя, — сказала она Тиасу. — Возвращайся домой.
Тот кивнул, хотя все понимали, что выполнение этого обещания зависит не от него.
Поненте направил лошадь из города. Они выезжали в гнетущей тишине, но впервые Поненте чувствовал, что его уходу люди рады. Их можно было понять — и как человек он их понимал. Но не как бог. Как божество, управляющее целой страной, они раздражали его и доставляли только лишние проблемы. Демократия. Равенство. Все это работает в мирное время, когда люди расслаблены, а стране не грозит нищета или вовсе уничтожение.
Лес был огромным природным ресурсом, позволяющим Триане оставаться независимой на протяжении многих лет. Все столпы, на которых держалось благополучие страны, были в наличии — во всяком случае, Поненте не нашел уязвимого места. Но стоит пошатнуть хотя бы один, и рухнет вся система.
— Ты сможешь справиться с целым войском? — спросил Тиас, когда они отъехали от Солоса на достаточное расстояние.
— Вот и проверим. В любом случае, я должен. Но надеюсь, что до этого не дойдет. К тому же мы не знаем, какое там войско и будет ли оно вообще. Если рассуждать логически, то нет смысла отправлять двести воинов поджигать лес. Для этого хватит нескольких диверсионных групп по три-четыре человека.
— А зачем им именно уничтожать наш лес? Почему они его не вывезут?
Поненте вздохнул. Чтобы объяснить это Тиасу, он был вынужден рассказать о своих сложных отношениях с Лейро, а это в конечном счете могло сыграть против него. Однако все же Поненте решил ограничиться коротким ответом.
— Вывозить — долго. За это время я успел бы собрать людей и уничтожить их войско. А сжечь куда проще и быстрее. И принесет Триане множество проблем. Нам придется искать другие строительные материалы или вовсе закупать их из-за границы. Значит, деньги будем тратить не на укрепление страны. Это нас ослабит и сделает легкой мишенью.
— Так нас все-таки хотят захватить?
— Разумеется.
«А не все ли равно людям, какому богу поклоняться? Лейро будет иметь тот же авторитет, что и я, только не станет для них угрозой», — подумал Поненте и вдруг понял, что причина отчаянно сопротивляться есть только у него.
— А есть какой-нибудь способ это остановить? Может, не очень бережный. Никто не хочет жить в ожидании нападения.
Хотел бы Поненте найти этот способ — и каким бы бесчеловечным он ни был, готов был им воспользоваться. Но ничего подобного не существовало. Можно только стать такими сильными, что соседи просто побоятся нападать.
— Понимаю, но других вариантов нет. Как видишь, я стараюсь не привлекать к войне людей.
— Но меня привлек.
— Ты и сам хочешь воевать, разве нет?
Тиас задумчиво кивнул. На мгновение Поненте показалось, что тот сейчас догадается об источнике своих мыслей, однако юноша ничего не ответил. Он только хмурился, но не показывал злости.