Некоторые гвардейцы смогли вывернуться из цепкой хватки толпы. Они бросились прочь по темным улицам, наплевав на долг и честь. Поненте мог их понять. Он не спускался на землю, пока пьяная молодежь оставалась внизу. Однако, вопреки его ожиданиям, толпа не спешила расходиться. Особо отважные похватали факелы и кинулись по улицам следом за беглецами, другие направились в противоположную сторону — видимо, решили взять гвардейцев в кольцо.
Поненте слишком хорошо понимал, что сейчас в Нижнем Городе нет ни правил, ни порядков. Ими пренебрегали и раньше, но теперь все стало предельно ясно — этой ночью всем плевать на мораль. Но больше всего Поненте тревожил один факт: барак, в котором он жил с сестрами, был старым и деревянным. Достаточно одной искры, чтобы он вспыхнул.
Страх за себя тут же испарился. Поненте спрыгнул на землю, особо не переживая о тут же вспыхнувшей в ногах боли, и помчался к дому темными переулками. Он обходил стороной свет и галдящие группы и вскоре забежал в барак через черный вход.
Крики раздавались совсем близко, почти под окнами. Поненте показалось, что они вышли на след гвардейца, но не придал этому значение. Сейчас его волновали только сестры.
А они и не спали. Сидели на матрасе в обнимку, как совсем недавно, после казни родителей. Поненте схватил Саину за руку и быстро кивнул Даяне. Она поняла без слов. Схватила мешочек с монетами, пару курток и бросилась следом за братом. Девочка заперла дверь их комнаты и быстро спустилась через запасную лестницу на неосвещенную улицу.
Поненте почти не чувствовал руки, которой держал Саину. От страха сердце колотилось так громко, что крики толпы казались совсем далекими. Ноги гудели, требуя действия, но Саина не могла бегать очень быстро.
Краем глаза он уловил движения. Вздрогнув, обернулся и тут же столкнулся лицом к лицу с загнанным в угол гвардейцем. Тот, вероятно, решил отсидеться возле барака, но не рассчитывал, что толпа сможет добраться и сюда; к тому же он наверняка никогда не бывал в Нижнем Городе, чтобы знать все хаотично расположенные закоулки.
В глаза Поненте тут же бросился окровавленный клинок, который мужчина сжимал в руке. Проследив за его взглядом, гвардеец тут же спрятал оружие в ножны и поднял руки, демонстрируя добрые намерения.
— Помогите, — едва слышно прошептал он.
Поненте скрипнул зубами от досады. Взять с собой вооруженного мужчину он не мог: тревога за сестер не позволяла подвергнуть их опасности. Но и оставить его, просто пройдя мимо, означало подписать бедняге смертный приговор.
В Нижнем Городе частенько происходили случаи, когда во время потасовок на улице кого-то хорошо избивали. Однажды, после очередной такой драки в таверне на первом этаже, в двери комнат на втором начали стучать и просить впустить. Никто не открывал, называясь слепыми, глухими и отсутствующими. Отец Поненте тоже приказал сидеть тихо и игнорировать. А к утру возле выхода из барака нашли окоченелое тело в луже собственной крови. Каждый раз Поненте задавался вопросом: что было бы, если бы кто-то открыл дверь? Но понимал и отца — стал бы он сам впускать в комнату к семье неизвестного мужчину?
Поэтому сейчас раздраженно цокнул, но кивнул.
— Брось меч.
Гвардеец тут же отцепил оружие от пояса и швырнул в кусты неподалеку.
— А теперь постарайся не отставать.
Поненте кинулся прочь, ловко минуя пьяные группы. В Нижнем Городе было столько тонких улочек, что пройти каждую даже толпе было не под силу. По ним, а еще по чужим участкам, и передвигался Поненте. Но когда Саина начала хныкать и замедляться, он едва не взвыл от досады. До башни, куда он собирался пойти, было еще далеко.
— Возьми ее и неси, — приказал он гвардейцу, когда тот с ним поравнялся. — И только попробуй что-нибудь ей сделать.
Мужчина кивнул, не останавливаясь. Он прижал Саину к себе и бросился следом за Поненте. Даяна бежала последней — она хотела удостовериться, что сестре ничего не угрожает.
Когда они добрались до заброшенной башни, крики толпы стихли вдалеке. Поненте открыл замок и пустил внутрь гвардейца.
— Иди на верхний этаж. Если будешь спускаться, предупреди, — буркнул он.
Мужчина тихо поблагодарил и скрылся в темноте. Поненте ступил в башню следом. Он прислонился к дальней стене, с сожалением понимая, что не уснет этой ночью.
Но еще страшнее было думать о том, что принесет утро.
Глава 6
Кровь омоет наши лица,
Кровь нам пища и вода.
Кровь — прекрасной смерти жрица,
В ней утонем навсегда.