Услышанное хотя и не слишком удивило Поненте, но все равно оказалось довольно сложным для осмысления. Раньше он думал, что хуже уже некуда. Как показывала жизнь, проблемы после смерти родителей только начинались.
Но сейчас Поненте был даже рад, что все это время он с сестрами провел в приюте — там было относительно безопасно, а еще не слишком холодно. А с учетом того, что дети не прилагали никаких усилий для получения всего этого, такие условия были разве что не сказочными.
— Так себе новости, да? — с печальной усмешкой спросила Трамонтана.
— Нужно бежать отсюда.
— Как и на какие деньги?
Поненте вопросительно поднял брови. Артефакт-зеркало все еще должен быть у Трамонтаны, разве нет?
— Ладно, не будем об этом, — согласился он. — А у меня в приюте все было довольно спокойно. Правда, слишком много народу и слишком мало еды, но это можно пережить. Хотя бы зимой топили, было не очень холодно.
— Я слышала, что в приютах порядки похлеще, чем в тюрьме.
— Есть такое. Как только я туда пришел, меня сразу попытались заставить носить что-то от тех, кто был на свободе, главному парню из старших. Я отказался, меня избили. Тот парень сказал, что будет бить меня после каждого отказа. Ночью я задушил его в туалете.
Слова вылетели легко, и Поненте даже не пытался их удержать. Он доверял Трамонтане больше, чем кому-либо, а сейчас ему хотелось выговориться. Слишком долго он молчал, слишком много диалогов состоялось у него в голове — а собеседником самому себе он был весьма посредственным.
— Я не хотел... То есть, хотел, но был вынужден. Но во время самого убийства ничего не чувствовал. Никакой жалости, никакой совести... Это как-то неправильно. И это меня гложет.
— Ты просто выживал, в этом нет ничего страшного. — Трамонтана ободряюще положила свою ладонь ему на руку. — Мы все сейчас пытаемся выжить. Мораль — это хорошо, но когда ты сыт, согрет и доволен жизнью. Тот парень угрожал твоей жизни, и ты имел полное право бороться. Ты не первый напал, ты лишь спасался.
Слова Трамонтаны почти полностью совпали с мыслями самого Поненте, поэтому он облегченно улыбнулся. Видимо, эта мысль была правильной, а значит, и переживать не о чем.
— А ты как? — спохватился Поненте, вдруг поняв, что так и не спросил Трамонтану о ее жизни. — Все воруешь или работу нашла?
— Работаю, но не упускаю случая подворовывать, если это безопасно. После произошедшего лезть на рожон больше не хочется.
— Это правильно. А я не знаю, что делать дальше.
— В Верхний Город пойдешь?
Поненте пожал плечами. Вариантов у него было немного.
— Наверное. Где ты работаешь?
— В таверне официанткой, ничего интересного.
— Сходишь со мной в Верхний Город?
Трамонтана кивнула. Поненте уже и забыл, как приятно вот так просто сидеть рядом с ней и болтать о всяких мелочах. Он осторожно перевернул руку, лежащую под ладонью девушки, и переплел их пальцы.
Одиночество стало привычным, и чувствовать чье-то тепло рядом Поненте уже отвык. Миниатюрная рука Трамонтаны дарила спокойствие и одновременно обещала шторм. Это чувство грядущей бури заставляло сердце стучать быстрее, а кровь — закипать в венах. Поненте подался вперед и поцеловал Трамонтану. Сначала осторожно, но когда она ответила, притянул ее к себе.
Поненте не верил в вечную любовь, которая помогает все в жизни преодолеть. И он не считал, что страсть может дать существованию смысл. Но в эту минуту он определенно был счастлив; ничего более его не волновало. Если в этой блаженной слепоте и заключался смысл любви, Поненте готов любить всегда.
Теплые прикосновения Трамонтаны волнами расходились по телу, заставляя забыть все холодные зимние дни. Поненте покрыл поцелуями ее шею, спустился до ключиц и оставил там несколько алых пятен. Трамонтана хихикнула и провела пальцами по его щеке, после чего запустила их в волосы.
— Щекотно, — сказала она.
— Отлично, — прошептал Поненте и снова притянул ее для поцелуя.
Трамонтана отстранилась первой, но ему хотелось большего. Чувство пустоты, которое осталось с Поненте, болезненно стянуло сердце.
— Пора в Верхний Город, — деловито сказала Трамонтана и встала.
Поненте с некоторой долей неохоты последовал за ней. Весь недолгий путь они преодолели, переговариваясь о всяких пустяках — Трамонтана спрашивала о приюте, о новых знакомствах и планах на будущее. Рассказывала и о себе, но с меньшим энтузиазмом, из чего Поненте сделал вывод, что дела у нее идут не очень, и она избегает вопросов по этому поводу. Он их и не задавал.