— Что-то вроде того.
— Меня убьют. И потом...
Поненте выдохнул. Если Трамонтана считала, что искренность — это хорошо, то он не мог и не хотел ее переубеждать. Но все же интуиция шептала, что пока он живет в обществе, придется под него подстраиваться. Свободу дает только сила — и куда бóльшая, чем есть сейчас у Уно.
Трамонтана не ответила. Идти домой никому не хотелось, поэтому они направились к одной из самых успешных таверн в Нижнем Городе. Раз с работой у Уно не сложилось, Поненте собирался попытаться устроиться хотя бы туда. Он надеялся, что слова сына наместника чего-то стоят, и теперь остаётся только ждать. Впрочем, ничего другого Поненте все равно не мог предпринять.
Тяжелая дверь со скрипом открылась, пропуская пришедших в темное помещение. Посетителей в таверне было мало, и их негромкие разговоры заставляли Поненте чувствовать некое умиротворение.
Он шагнул к барной стойке и тут же ошарашено отпрянул.
— Хорго? — позвал он, не веря своим глазам.
Поненте мало знал своего приятеля в основном потому, что тот был слишком неразговорчив. Но с тех пор, как Хорго покинул приют, Поненте ничего не слышал о его жизни. Неожиданная встреча хотя и была вполне предсказуемой, все равно показалась неуместной и странной.
— Не думал, что ты уже выпустился, — протянул Хорго.
— Только сегодня. Ты тут работаешь?
— Да, уже несколько месяцев. Почти всех барменов казнили, так что место освободилось быстро.
Поненте поджал губы. Ему было болезненно слышать о смертях и восстаниях. Война — это одно дело. Но когда убивают друг друга люди из одной страны...
— Не знаешь, куда можно устроиться? — спросил он в попытке перевести тему.
— Здесь есть свободно место. Хотя я не прочь заработать, отбывать тут всю рабочую смену довольно сложно.
— Ты же потеряешь половину зарплаты.
— И получу свободное время. У меня есть и другие занятия, на которые оно нужно.
Поненте не стал спрашивать, что за занятия — Хорго все равно не ответил бы.
— Когда мне можно зайти?
— Хозяин будет вечером, когда придет больше посетителей.
Поненте кивнул, и они с Трамонтана отошли к дальнему столу. Ждать им оставалось довольно долго, но на улице было еще холодно, поэтому они решили остаться в таверне.
Пока появилось свободное время, Поненте смог поразмышлять о своем будущем. Он не хотел всю молодость провести в темной таверне, уворачиваясь от кулаков пьяных посетителей и разнимая их драки. Здесь он чувствовал себя пленником и отчаянно надеялся, что Уно предложит ему что-нибудь стоящее. Участвовать в его плане по уничтожению государственности, конечно, было интересно, однако не менее опасно. И Поненте все не оставлял вопрос: что потом? Если страны не будет, где он сможет жить?
Наверняка у Уно был какой-то план, в который он никого не посвящал. Да и хотел ли Поненте знать? Конечно, он мог использовать одно из желаний на то, чтобы узнать правду, однако не видел в этом смысла. Во всем грядущем безумии Поненте просто собирался держаться как можно ближе к Уно, поскольку не сомневался, что тот собирается выйти сухим из воды.
— О чем думаешь? — спросила Трамонтана спустя время и полукружи пива.
— Об Уно. Ты давно знала?
— Не очень. Мама рассказала, когда мне было лет тринадцать. После моего рождения ее должны были выгнать из дворца, но она сбежала первой и украла артефакт из коллекции наместника.
— Ты не активировала его. Почему?
Трамонтана посмотрела на него, как на умалишенного.
— И этим выдать себя? Признаю, хотела. Уно вовремя меня остановил. Рассказал мне свой план и предложил поучаствовать в нем. Я согласилась, особо не раздумывая.
Неприятное ощущение поселилось где-то возле сердца. Поненте не должен был злиться, что Трамонтана ничего не сказала ему. Но он злился.
— Почему именно ты? Вы ведь были незнакомы много лет.
— Надо полагать, кровь не водица. Может, чувствовал вину за поступок отца? Или просто хотел найти надежного человека в Нижнем Городе?
— Если искал надежного, то с тобой явно прогадал.
— Поясни, — Трамонтана опасно сощурила глаза.
— Ты можешь извлечь из него большую выгоду. Глупо было бы так доверять тебе. Особенно учитывая тот факт, что твоя мать — и ты, соответственно — могла затаить обиду на весь дворец наместника.
— Мне незачем ему мешать. Уно единственный из Верхнего Города, покрывающий меня благосклонностью. Он — мой билет в большой мир. Зачем я буду ставить палки ему в колеса?