— Ты смогла бы поставить палки так, чтобы он их не заметил.
— Ты слишком плохого обо мне мнения. Уно мой брат и пока не сделал мне ничего плохого. В этом мире не так много людей, с которыми я чувствую истинное родство.
Сбоку мелькнул чей-то силуэт, и Поненте повернулся к гостю. Возле стола остановился Хорго с привычным хмурым выражением лица.
— Вы бы ещё погромче поорали, может, кто услышит, — процедил он.
— Мы говорили тихо, — пробормотал Поненте, моментально приходя в ужас.
— Но я все равно услышал.
Трамонтана откинулась на спинку лавки.
— И что?
— Уно будет явно против того, чтобы вы трещали о его плане как сороки.
— Так ты тоже?..
— Он любит талантливых. Надо надеяться, что я не выбиваюсь из общей картины.
— У него много людей в Нижнем Городе? — удивленно спросил Поненте.
— Не очень. Судя по всему, мы трое и Лейро с его компанией. И то оттуда не всех взяли.
— Ты знаешь, как он планирует все провернуть? — без особой надежды спросил Поненте.
Хорго неопределенно дернул головой.
— Только догадываюсь. Разрушить страну проще, чем кажется на первый взгляд. Тем более, когда она в таком шатком положении.
Это было ясно. Каждая великая страна заканчивает одинаково — крахом. Когда-то давно республика входила в состав большой федерации, которая после череды кровавых революций развалилась на несколько частей. Некоторые потом снова объединились, некоторые сражались — но былого величия было уже не вернуть.
У смерти страны есть много симптомов. Первый и самый внушительный — мятежи и как следствие гражданская война. Второй — отсутствие связи между органами управления и людьми. Третий — деградация армии. Если первые два пункта Поненте мог увидеть своими глазами, то о третьем только догадывался. Учебники, прочитанные в приюте, словно ожили в реальном мире. Слова, сказанные тогда же Хорго, вновь всплывали в памяти.
Трамонтана заказала овощной суп, и Поненте погрузился в размышления. Он и не думал, что страна может умереть так просто. Мятежи. Глухая власть. Гвардейцы, которые вместо защиты рубежей лили кровь на центральных площадях. Неужели все так просто?
— Почему так сложно построить нормальный мир? Это ведь и тем, кто у власти, приятнее и легче. Оптимальный режим регулирования основных вопросов. Стабильность. Сила, — мечтательно произнес Поненте. — Страна, в которой всем есть место.
— Демократия и равномерное распределение ресурсов? — продолжила Трамонтана. — Страна, в которой нет места голоду, бездушной бюрократии и казнокрадству? Где система правосудия работает как часы? Боюсь, построить все это невозможно.
— Правитель должен быть справедливым. И милосердным. Неужели им самим нравится быть ненавидимыми всеми? Наказывая тех, кто ворует у государства, они вернули бы эти деньги и себе тоже. Обеспечить образование и медицину, которую мог бы позволить себе любой, тоже не слишком сложно. Хотя бы все самое примитивное. Их дети ведь тоже учатся, а сами они болеют! От такого оптимального строя одни плюсы. И главное — в стране жили бы люди, которые искренне любят ее, которые хотят помочь в управлении. Тогда страна была бы сильной, а люди — счастливыми. Неужели правители не видят дальше своего носа? Это же очевидно.
— Если бы у тебя была возможность пробиться в управление республикой, ты бы серьезно именно к этому и стремился? — удивленно спросил Хорго, подходя ближе.
— Конечно.
— Сила страны и счастье людей — почти всегда противоположные вещи. Невозможно усидеть на двух стульях одновременно. Невозможно создать идиллию для всех. Кто-то всегда будет недоволен, кто-то будет против. В основе любой сильной страны лежит очень жесткий государственный строй, едва ли не тирания. А люди счастливы, когда удовлетворяются их эгоистичные желания — но в этом случае они будут отвергать жесткую политику государства, тем самым разваливая государственный аппарат управления.
— Предлагаешь выбирать, страна или люди?
— Необязательно брать крайности. Но направление действительно придется выбрать одно из двух.
— Глупости. — Поненте раздраженно цокнул. — Если люди будут достаточно счастливы, они сами захотят защищать свое счастье. Захотят, чтобы оно не заканчивалось. И они будут за это сражаться, а правитель может лишь задавать направление.
Хорго усмехнулся так, как будто он был старше Поненте не на несколько месяцев, а на половину жизни.
— Люди глупы. Импульсивны. У них короткая память, а ещё они быстро привыкают к хорошему.
— Хорго прав, — тихо заметила Трамонтана. — Я понимаю, тебе сложно с этим согласиться. Но это — объективная правда.