— Вы знаете Саину? — спросила она довольно дружелюбно.
Та посмотрела на нее как-то странно, почти враждебно.
— А на что она вам? — процедила незнакомка.
— Она моя хорошая подруга, но мы давно потеряли друг друга.
Женщина фыркнула, не отводя взгляда от серебряных глаз Трамонтаны. Поняв, что что-то пошло не так, Поненте приблизился к ним.
— Саина моя сестра, — сказал он. — Можете сказать, где она сейчас?
— Она живет в конце улицы, — буркнула женщина и поспешно удалилась.
Трамонтана только недоуменно пожала плечами. Поненте ожидал подобного отношения, однако что-то в Нижнем Городе решительно изменилось.
— Мне кажется, людей с артефактами уже не боятся, — заметила Трамонтана и проводила взглядом жительницу. — Как будто, наоборот, презирают. Странно.
— Ты не заметила этого, когда забирала мать?
— Так я и город особо не видела. Пришла в нашу квартиру, поговорила с мамой и ушла.
— И она не рассказала об изменениях?
— Только про падение республики. Ладно, пойдем. Тут мерзко находиться.
Они быстро прошли до конца улицы, остановили ещё одного прохожего и узнали точный адрес. Похоже, люди из Нижнего Города переселились в Верхний, однако притащили в него всю грязь, вонь и крыс. Ничего не изменилось, только название. И Поненте невольно задумался: были ли люди так несчастны в Нижнем Городе?
Трамонтана постучала в дверь одного из домов. Ей ответила тишина, но девушка была настроена решительно. Схватив Поненте за руку, она утянула его в Безвременье, а затем вынырнула из него уже в одном из коридоров.
— Ты уверена, что это вежливо? — пробурчал он.
— Ты до ночи хочешь под дверью стоять?
Поненте прошел в глубину дома по широкому и темному коридору. Местами богатая отделка сохранилась, местами обои были порваны и болтались одинокими свидетелями былой роскоши. Лепнина, которая располагалась вместо плинтусов под потолком и вокруг люстр, была отодрана и бесследно исчезла, а в местах, где она была приделана, остались чуть темноватые куски стен и потолка. Видимо, ее, покрытую ценным серебром, сняли и сдали для получения денег новые хозяева этого дома.
Наборный паркет на полу потускнел, а местами его покрывали пятна и куски грязи. Из-под двери одной из комнат Поненте увидел едва заметную полоску света. Он зашел внутрь и снова с неудовольствием поморщился, чувствуя отвращение и желая поскорее покинуть это помещение.
В Солосе, конечно, не было ни роскоши, ни даже богатства. Дома строили простыми и обычно деревянными, с увесистой функциональной мебелью и минимальным количеством вещей. После того, как Поненте научил людей прясть, в домах начали появиться полотенца и половики, а затем — даже ковры из овечьей шерсти. Когда одна женщина придумала, как отбеливать получившуюся материю, все тканые вещи приобрели почти молочный цвет.
А еще люди трепетно относились к чистоте своих домов. Раньше в них ходили, не разуваясь, но когда полы покрыли белыми коврами, обувь начали оставлять возле входа. За эти годы Поненте привык к чистоте, белым и деревянным цветами интерьера и большим светлым помещениям.
Эта комната буквально выгоняла из себя Поненте. Продавленный диван. Грязные шторы по бокам от покрытого мутными каплями окна. Стол со скопившейся на нем грудой мелких безделушек и оберточной бумаги. Камин, внутри которого ютилась стопка журналов. Когда-то здесь бушевала жизнь, было видно, что интерьер составляли кропотливо и с умом. С тех пор ничего не поменялось, только мебель постарела и испачкалась, а ее никто не заменил.
Из коридора донеслись приглушенные шаги, и вскоре дверь в комнату со скрипом открылась. Поненте обернулся и обомлел.
В вошедшей женщине совсем не угадывалась та маленькая хрупкая девочка, которая, хотя и родилась в Нижнем Городе, была защищена от него. Это была взрослая уставшая женщина, которой едва исполнилось тридцать, однако под глазами уже пролегли морщины и темные круги. Она была болезненно худой, носила старое и местами затертое ситцевое платье.
— Поненте? — пробормотала она изумленно. — Что ты здесь делаешь? Ты... Ты совсем не изменился.
— Для меня время остановилось, — ответил он, не в силах перестать рассматривать сестру.
— О, сочувствую. Зайдешь?
Не дожидаясь ответа, Саина покинула комнату, а Поненте пошел следом за ней. Он был словно зачарован той безнадежностью, которая поселилась в этом доме.
Поненте больше не видел сестру, только ее тень блуждала по этим коридорам. Саина изменилась до неузнаваемости, окончательно превратилась в пленницу этого города и этих людей. Трамонтана неслышно подошла сбоку и крепко взяла его за руку, поддерживая этим простым жестом.