В свободное время я сопровождала его в деловых поездках. Марк везде брал меня с собой. Мы могли просто ехать и молчать, иногда часами прекрасно обходились без ненужной болтовни. Я слушала музыку, смотрела по сторонам, разглядывала здания, достопримечательности и, оборачиваясь к нему, непременно замечала в глазах восхищение. Он улыбался и по-настоящему любовался мной.
Когда люди счастливы, им не нужны слова. Мы были уверены, что нашли друг друга посреди людской толпы. Два человека, которым посчастливилось отыскать друг друга и быть вместе. Мы сидели часами в его машине, пили коньяк, смотрели на огни ночного города, занимались любовью. Медленно, не торопясь, наслаждаясь друг другом. И нам никогда не было скучно.
Такая тихая размеренная жизнь двух людей, один из которых просто вынужден был возвращаться на ночь к семье. Подумаешь, мелочи. Я тогда не чувствовала себя ущемленной, абсолютно, ведь Марк все делал для этого. Все его друзья меня знали и любили, они даже были в курсе милых ласковых прозвищ, которые он мне придумывал, на вроде Буси или Мелкой. Странные, режущие слух, они были мне милее всего на свете.
Иногда он напивался, и я катала его по ночному городу. Со временем совсем привыкла к его машине, и даже друзья Марка привыкли к тому, что видят меня за рулем чаще, чем его самого. Мы вкушали изысканные блюда и шаурму из придорожного ларька, отдыхали в клубах и резвились на природе, смеялись, гуляя по магазинам, валялись в снегу, громко ссорились и так же бурно мирились. И нам было хорошо. С течением времени все чаще мы стали ловить себя на мысли, что похожи на милую престарелую пару, прожившую долгую жизнь и счастливо стареющую в объятиях друг друга.
Возраста между нами больше не было. Сомнения отошли на второй план. Марк как-то сразу сказал мне, что любит. С первого нашего поцелуя. Просто и легко, как само собой разумеющееся. Поэтому мне легко было ответить ему тем же. Временами он говорил, что сожалеет, что все так вышло, и что не я стала матерью его ребенка. Но, как и все хорошее, что быстро кончается, наши отношения потихоньку стали разлаживаться.
Все меньше времени вместе, меньше слов и комплиментов, потом он и вовсе забыл поздравить меня с Восьмым марта, а еще через пару месяцев мы в первый раз крупно поссорились. Марк тогда признался, что у него были другие женщины. Нет, не ДО меня. Во время наших с ним отношений. Теперь вы понимаете, что имелось в виду.
Было больно, я уходила. Он меня возвращал. Ревела, он утешал меня. Тогда я впервые посочувствовала его жене. В принципе, у меня никогда не было к ней ревности, и эта женщина воспринималась мной, как частичка самого Марка. Но теперь я понимала, что он никогда от нее не уйдет. Даже не надеялась. Осознала вдруг, что Марк и меня-то никогда не любил.
Что было между нами? Одному Богу известно. Я знала одно: мне точно не нужен такой муж, который гуляет, пока я сижу дома с детьми. Да, меня устраивало мое положение, и на какое-то время этого было достаточно. Все знали, что у нас серьезно, его друзья уважали меня, принимали. Я была благодарна Марку за каждый прожитый рядом день. За каждое смс с пожеланием доброго утра, что он посылал мне в течение года. Но… но… Ох, уж это но…
Все рухнуло в один прекрасный день, когда я вдруг поняла, что он меня избегает. Не отвечает на сообщения, уезжает куда-то с друзьями. Предъявлять свои претензии, качать права – это было не в моих правилах, да и не требовалось прежде, поэтому я была растеряна. По возвращении Марк рассказывал мне сам: где был, с кем, что делал. И мне хотелось верить. Зря.
В тот день мне сказали, что видели их с Женей в компании с другими девушками. Все встало на свои места. Поняв, что все кончено, я ужасно переживала, недели две или три не могла прийти в себя, даже просто улыбнуться. Да что там, дико сходила с ума и ревела ночами в подушку. Решив, наконец, покончить со страданиями и вычеркнуть этого человека из своей жизни, я пришла и рассказала все Миле.
Помню, мы выпили, обговорили все, я прилегла и услышала, как она звонит ему, чтобы отчитать. Подруга обвиняла его в том, что он поступил со мной по-скотски, даже не набравшись смелости, чтобы все объяснить. Мне было все равно, я слушала ее тирады абсолютно спокойно, но стоило взять в руки трубку, от одного только звука его голоса слезы хлынули ручьем. Помню, как отказалась говорить, отшвырнула телефон и разрыдалась, падая в объятия подруги.