Глава 17. Пора прощаться
Пеннивайз принял картинную позу и посмотрел прямо в установленную под потолком камеру. Затем он удовлетворено хрюкнул, разомкнул ладони-ковши и раскрыл пошире пасть, намереваясь проглотить порядком надоевшую ему компанию. В конце концов такова была просьба королевы Девятого круга.
Честный панк и анархист Лёха Баринов по прозвищу Барин и его товарищи – славные маги-панки Ор, Си и карлик Носферату, а также чёрный пернатокрылый дракон Ул, двадцать раз перевернувшиеся в ладонях у бессмертного паяца, вцепилась друг в друга, пытаясь избежать падения в клыкастую желтозубую пасть монстра. Длинный красный язык чудовища потянулся к ноге Барина, и тот наподдал по нему носком тяжёлого берца. Клоун взвизгнул и слегка сжал ладони. Через открытый рот Пеннивайза можно было разглядеть глотку, оснащенную острыми вращающимися пилами.
— Барин, если ты сейчас же не придумаешь что-нибудь, мы сдохнем! – вопили Ор и Си.
— А прямо сейчас сдохну от страха! – жалобно стонал Ул.
— А от чего дохнут такие твари, как ОНО?! – надрывался Носферату.
— От смеха! – не то в шутку не то всерьёз отозвался Барин.
— В смысле? – удивились друзья.
— От чужого смеха! Оно впадает в спячку, если его не бояться! – во всю глотку рявкнул Лёха, перекрикивая Пеннивайзовскую лесопилку, и начал на распев: – Злой, противный Пеннивайз, не боимся больше вас!
Всем показалось, что пилы замедлили вращение. Клоун прислушивался.
— Ты, дурацкая страшилка! Не страшна нам лесопилка! – продолжил Носферату.
— И нельзя принять всерьёз твой сопливый красный нос! – подхватили Ор и Си.
— Чтооооо?! – Пеннивайз захлопнул пасть, руки его уменьшились. Пленники попадали на бетонный постамент.
— Упс! – от удара Ул случайно выпустил пламя, опалив клоуну края одежды. Брови Пеннивайза сложились домиком, а губа выпятилась вперёд, как у обиженного ребёнка.
Лёха не сдержался и хохотнул. Вскоре помещение содрогалось от раскатов заливистого смеха. То ли клоун был действительно настолько смешон, то ли друзей накрыло приступом истерики на почве пережитого стресса, но они хохотали до колик в животе. Ор и Си катались по полу, указывая пальцем на скрючившегося у колодца Пеннивайза. Нос вытирал платком выступившие от смеха слёзы. Лёха уткнулся лицом в грудь дракона и причитал: «Ой, не могу! Ой, не могу!»
– Я Великий Пожиратель Миров! – странным голосом пропищал клоун. На мгновение смех прекратился, чтобы через миг накрыть отважную пятёрку новой волной. Перед ними стояла мини-версия Пеннивайза. Теперь он был даже ниже карлика Носа.
— Пожиратель! – закатывались друзья.
— Мой папа – Король! – пролепетал клоун.
Си поймал за ниточку один из шариков, набрал в лёгкие гелия и передразнил:
— Мой папа – Король!
Получилось очень похоже. Пеннивайз совсем сдал в размерах, став похожим на большую уродливую куклу.
— Не надо. Не смейтесь. Я хороший, – начал оправдываться он. – Я хотел быть крутым и возненавидел слабости, что в себе иногда я видел. Чтоб избавить голову от мыслей, бился я головой об пол. Я надолго пропал, перебрался жить в подвал, а когда, наконец, я оттуда вышел, то сам себя не узнал...
— Хватит ныть, дурень! Не жалко нам тебя. И веры тебе никакой нет! – погрозил ему пальцем едва успокоившийся Лёха.
Вдруг Пеннивайз развернулся, и быстро перебирая маленькими ножками, побежал прочь. Никто не кинулся его догонять. Да и не успел он убежать далеко. Выскочившая из колодца Самара в два прыжка нагнала его и откусила голову.
— Плакал подарочек для Дентессы, – поморщившись от звука перемалываемых Самарой костей, произнёс Барин.
— Что за Дентесса? – поинтересовался Нос.
— Да так, фея одна, – отозвался Лёха. – Потом расскажу.
Раздался грохот. Стены помещения пошли трещинами. Начался обвал. Друзья встали в круг и обняли друг друга за плечи. Из круглого отверстия над их головами хлынул нестерпимо яркий белый свет.
Где-то на Девятом круге Ада от бессилия и злобы рвала на себе волосы незаконнорожденная дочь бога Ахули, изгнанная эльфитрикийская королева Анариэль. Прямая трансляция из логова Пеннивайза оборвалась. С криком «Ах ты, мерзкое стекло!» она шарахнула о стену портативное Всевидящее око. Страдания королевы прервал мелодичный перезвон. Анариэль встала со своего костяного трона, обошла зал и обнаружила вещь, которой здесь не должно было быть. Она нажала на кнопку приёма звонка и поднесла телефон к уху.
— Тебе осталось жить всего семь дней...
— Что за бред? – королева бросила трубку. – Сколько можно повторять? Бессмертная я!
***
Лёха проснулся с жуткой головной болью. Но зато он был в своей постели. Сначала Барин подумал, что ему приснился длинный, затяжной кошмар, но оглядевшись, увидел «апостолов», спящих в объятиях свернувшегося калачиком дракона. Из глубины квартиры доносился звон посуды и запах готовящейся яичницы с ветчиной.
— Марина! – Лёха радостно рванулся на кухню. Но у плиты хозяйничал Носферату, одетый в нарядный красный фартук в горошек.
— Марина будет вечером, – деловито произнёс он. – А сейчас – всех будить и завтракать. Наша миссия выполнена. Пора прощаться.