— Значит, действительно вырвались, — подтвердил свою первоначальную мысль командир.
— Ты реально, слишком материальный, — задумчиво произнёс Равхан, приподнимая за ворот пленного, лежащего мордой в пол в кузове, — Ничего подобного не встречал прежде. Киборги — это когда в человеческую плоть внедрены механические элементы. Земные биометрические андроиды полностью синтетические. И уж конечно не повторяют человеческую анатомию. Они похожи внешне, но внутренние органы у них отсутствуют.
— Сам проверял? — испуганно спросила Забелина.
— Видел, как их производят. Этого достаточно, — равнодушно сказал Равхан, пытаясь вглядеться в лицо двухкубикового военного, — А вот аборигенов проверил лично. Даже кровь на вкус и запах не отличается от нашей.
— Послушай… как тебя… Сахраб, даже для нас это не проблема, — словно провоцируя тупого солдафона, влез Геворкян, — У нас давно научились производить заменители крови и плазмы. Это вопрос морали. Кто-то предпочитает настоящую донорскую кровь при операции, кому-то пофиг, лишь бы операция прошла успешно. Я уж молчу про синтезированное мясо, выращенное для употребления в пищу. Трансплантология осталась только для срочных пересадок. Когда речь идёт о жизни пациента. Во всех остальных случаях органы выращиваются под конкретного человека. Вспомните вашего Дерюгина. Ему заменили лёгкое и руку на биометрические протезы. Вопрос только времени…
— Вот именно, времени, — перебил Равхан, и по голосу было не понять, оскорбила ли его лекция профессора или он остался глухим к его замечаниям, — Вы не поверите, но мы в курсе достижений отечественной медицины. Так же знаем об искусственном оплодотворении яйцеклетки и попытках вырастить ребёнка в пробирке.
— Здесь запреты носят только этический характер, — поспешил оправдаться Геворкян, — Я всего лишь указываю на продвинутость технологий местной цивилизации. У них этических проблем нет. Они научились выращивать клонов в инкубаторе.
— А при чём здесь голопроекции? — с нескрываемой усмешкой спросила Сафонова.
— Я не знаю! — вскипел Самвел Каренович, — Это вы утверждаете, что аборигены являются аватарами. В моём понимании они просто клоны.
— Тем не менее, — заверила капитан, — Наши аналитики склоняются к мысли, что голопроекции. Клон — вполне разумное объяснение, но чтобы его вырастить и обучить, требуется много времени. А данные существа появляются, будто из небытия, по мановению волшебной палочки. Вот для изучения данного вопроса мы и тащим с собой пленного.
— Вы что же, — ойкнула Забелина, — Будете его резать?
— Не мы, а вы, — поправила лингвиста Сафонова, — Вернее, не вы конкретно, а ваши коллеги учёные. Мы, вояки, умеем только убивать.
— Точно! — воскликнул Черов, отдыхающий после ужина, привалившись к колесу телеги, — Прикид гопников в Парусном и форма вояк на площади возле «здания администрации», свидетельствуют о том, что матрица локации сто лет находилась в изоляции. Посудите сами, за век многое изменилось, а матрица штампует персонажей из начала двадцать первого века. Пешня, форма этого двухкубового соответствует форме бандеровцев, времён СВО?
— Ну… — задумался Ломов, — Точно ответит только эксперт из военно-исторического музея, но в целом да.
— То есть можно предположить, что матрица спала, а потом приступила к изучению нашего мира глазами попаданца Золотарёва?
— Интересная версия, — согласилась Сафонова, — Озвучишь её аналитикам по возвращению.
— Так, стоп! — очнулся наконец, молчащий всё это время, Зорин, — Почему вы уверены, что местные позволят вам… нам, беспрепятственно покинуть локацию? С чего вдруг они выпустят нас? Тем более позволят утащить их солдата? Мне плевать, кто он: клон или аватар! Плевать! С чего вы взяли, что нам позволят уйти?
Сафонова и Ломов переглянулись, и командир кивнул заместителю.
— Понимаешь, АК47, матрица локации всего лишь искусственный интеллект. Со всеми своими минусами и плюсами. Очень прокаченный, однако типичный алгоритм, имеющий способность к самообразованию, но на основе опыта человечества. Он выполнил поставленную задачу и теперь будет анализировать её последствия.
— Какую задачу? — продолжил допытываться академик, переходя на нервный крик, — Разве задачей было не захват нас в качестве заложников для последующих переговоров?
— Это слишком прямолинейно для продвинутого ИИ. И не сулит выгоды в будущем. Что переговоры? О чём? О ненападении и совместном сотрудничестве? А ему это нужно? Мы не знаем его целей, но предполагаем, что сотрудничество его не интересует.