Денис шмыгнул носом и подтянул кальсоны. Нож выпал, а когда он нагнулся подобрать, Мария уже не пыталась сдерживать смех.
— А сейчас вылитый павиан!
— У них задницы красные.
— Так темно же.
Расстояние до лампы составляло всего шагов сто. Пожалуй, это были самые тяжёлые шаги для Дениса. Верхний, остывший слой реголита, неприятно холодил ступни и вызывал желание погрузить стопы глубже, где ещё сохранилось тепло.
Сейчас это был не страх. Что-то подобное он испытывал только однажды, когда брали банду Сафьяна. Черова тогда отрядили в группу прикрытия и поставили задачу перекрыть все пути отхода бандитов. Когда в доме, где отдыхали подельники главаря, началась перестрелка, старший приказал выдвинуться к балке и перекрыть тропинку к ручью. Бой только начался и проходил достаточно далеко, так что появление кого-то из злодеев ожидать не приходилось. Только желторотого лейтенанта это нисколько не успокаивало. Странная оторопь сделала ноги ватными и только боязнь насмешек со стороны коллег, помогла выполнить приказ. И ещё чувство, что его прикрывают надёжные товарищи.
Сейчас же никакого прикрытия не было. Сафонова не в счёт. Даже зная меткость капитана и возможности бесшумного АМБ, Денис понимал, что максимальный вред от пуль получит только стена. Призрачные тени от них не пострадают. Тут бы не нож при себе иметь, а былинный меч-кладенец, способный, по свидетельству авторов сказок, легко рассекал не только сущее, но и иррациональные порождения хтонической силы.
Зажав волю в кулак, он медленно, но довольно уверенно приблизился к обзорному фонарю. Во всяком случае так должно казаться со стороны. Короткие заминки и подёргивания Мария должна списать на прохладу и реакцию на насекомых. Вот о них то никто не подумал! Едва Черов скинул майку, голодная мошкара и прочие кровососущие, мгновенно начали пировать. Здесь не тайга и не тундра, где гнус с кулак, но некоторые кусали достаточно больно.
Вокруг лампы вился целый рой этой ненасытной нечисти, однако Денис заметил его только подойдя в плотную. С сотни метров тот был практически неразличим, напоминая облачко пара, возникшего от нагрев пластика.
— Самое трудное позади, — прошептал Черов, исключительно в целях самоуспокоения, — Вплотную к фонарю становиться нельзя. Тень будет бесформенная. Три… нет ещё полшага… Не слишком ли близко к стене? Нормально… Я должен что-то почувствовать кожей, даже если они ползают по штукатурке…
В момент, когда он чётко различил свою тень, пришло успокоение. Скорее всего это было разочарование, вызванное несоответствием своих эмоциональных затрат и нулевого результата, полученного в итоге, но разбираться Денису не хотелось. Он сделал, что хотел и ничего фатального не произошло. Ничего, что можно было зафиксировать своими органами чувств.
Только реакция щупалец и одиночных червей в какой-то мере компенсировала все усилия. Во-первых, они отпрянули в стороны, едва на стене сформировалась клякса человеческой фигуры. Во-вторых, освободив пространство для гостя, они, продолжая извиваться, начали… Как описать этот процесс? Обнюхивать? Но есть ли у них обонятельные рецепторы? Может они получают информацию по типу летучих мышей, испуская волны и принимая отражённый сигнал? Чёрт их знает, но они явно изучали новый объект, вторгшийся на их территорию.
Несмотря на явное внимание к своему отражению, Черов не ощущал телом ничего. Только холод, укусы, зуд от них и дикое желание почесаться. Это крайне расстроило Дениса. Вызвало ревность к тому, что хтонь предпочла его тень, а не тело. Настолько расстроило, что от досады он поднял руки и попытался разогнать призраков, которые по его версии должны летать совсем близко. Сначала дубасил воздух вокруг себя, а когда это не принесло желаемого эффекта, принялся тыкать пальцем своего отражения в тени вибрирующих существ. Примерно так же, какой-нибудь юный садист-натуралист, взятый батей на рыбалку, тычет веточкой в червей, копошащихся в банке.
В этом случае что-то изменилось. Нет, хтонь не шарахалась от его пальцев, скорее доверчиво подставляла бока, позволяя касаться, гладить, даже хватать за извивающиеся окончания лениво колышущихся отростков. Почему-то вспомнилось определение, данное щупальцам Сафоновой.
— Надеюсь, это всё-таки руки, а не то, что фантазируют девчонки, — хмыкнул Денис, — Не хотелось бы прослыть извращенцем, который гладил половые органы какой-то балдеющей хтони.
Основная проблема была в том, что происходящее Денис фиксировал только визуально. Все остальные органы не воспринимали призраков. Он чувствовал комара, готовящегося совершить посадку на его щёку, слышал его писк, но это было присутствие реальной твари. Хтонь не проявляла себя абсолютно.