— У меня и лупы нет… — начал было Черов, но осёкся, вспомнив свой оптический прицел, — Если снять, то оружие потом по новой придётся пристреливать.
— А ты не снимай, — посоветовал Ломов, — Тебе отпечатки мушиных лапок искать не нужно. Ищи что-то необычное, а процесс комментируй вслух. Хач и Митяй будут записывать твои слова в блокнот. Вместе или по очереди, мне неважно. Это необходимо, чтобы предоставить впоследствии полный отчёт комиссии. Всём всё ясно?
— Я проконтролирую, — заверил АК-47, подстёгивая ассистентов к конспектированию хода осмотра. — Итак, — начал диктовать Черов, — Тело Петроса лежит на животе в яме глубинной в два с половиной метра…
— Два семьсот пятьдесят, — вставила Сафонова, — Когда раздевала Якобинца, нашла блокнот с записями. Призор подробно записывал весь ход раскопок. Последняя запись: «Два метра семьдесят пять сантиметров».
— Есть в записях что-то интересное? — с надеждой спросил Черов.
— Он не писатель, — вздохнула Сафонова, — Только цифры и количество вёдер с грунтом, вынутых из ямы.
— Хорошо, — вздохнул Денис, — Глубиной два метра семьдесят пять сантиметров. Длиной три и шириной два метра. Края ровные. Деформации подвержен только участок, где сидел Якобинец. Посторонних следов не наблюдается. Как и посторонних предметов. В наличии имеется штатный АМБ призора, шнур в полиамидной оплётке с прикреплённым карабином и пластиковым ведром. Внешних повреждений оплётки и пластика нет.
Черов взял автомат, осмотрел. Затем отстегнул магазин и снял с предохранителя. Оттянув затвор, заглянул в патронник. На всякий случай нажал на спусковой крючок. Выстрела не последовало.
— Никаких опасений работа не вызывала. Внешних угроз призор тоже не видел. Всё произошло настолько внезапно, что он не успел дослать патрон в патронник. Сахраб, ничего подозрительно не заметил?
— Я, конечно, высоко сижу, далеко гляжу, но… Ты представляешь, сколько объектов у меня под контролем? Хотя, с другой стороны… — задумался наблюдатель, — Подкрасться к ним мог только мелкий зверёк. Грызун или ящерица. На движение кого-то крупного я бы среагировал. Обстановка довольно статичная, и любой шаг мгновенно привлекает внимание.
— Следов нет никаких. Ни крупных, ни мелких. Если только враг умел летать.
— Не, Нестор, летучую тварь я бы однозначно просёк. Просто из-за необычного способа передвижения. А мог призор сам прибить цыплёнка?
— Чем? Ведром? На спине повреждений ткани не вижу. Ладно. Принимаю решение спуститься в яму. Танк! Дуй ко мне.
— Отставить! — гаркнул Ломов, — Сам помогу.
— Извини, командир, но у тебя руки должны быть свободны. Бди. Потом, тело Петроса всё равно придётся доставать, а Танк сойдёт и за тягач, и за лебёдку.
— Я иду, — отозвался сержант, — Кстати, скафандр с Якобинца сняли. Сидит голенький на пенке. Угукает, как младенец. Водичку попивает. Я не врач, но лишних пальцев или ещё каких мутаций не вижу. Манюня кивает. Подтверждает.
— Зрачки расширены как блюдца. Зрительные реакции отсутствуют. Либо не видит, либо просто не реагирует на движения пальца. Присутствуют старые следы инъекций. Но нас всех кололи перед рейдом. Свежих не нашла.
Танк обмотал верёвку вокруг пояса, пропустил через карабин и закрепил так, чтобы она не выскальзывала, и Черов спустился в яму.
Осмотрел стены и дно вблизи, принюхался.
— Посторонних запахов не чувствую.
— Есть же анализаторы воздуха! — всполошился Геворкян, — Зачем собой рисковать понапрасну?
— Потому что дебилы, — тихо произнёс кто-то, чей голос Черов не смог определить.
Ломов, несомненно, узнал, но не среагировал. Значит, кто-то из своих. — Тело Петроса лежит на животе, лицом в грунт, в свободной позе. Руки расставлены в сторону, ноги вместе. Значит, упал уже мёртвым. Иначе успел бы повернуть голову в сторону. Никаких следов борьбы. Сопротивления тоже не оказывал. Говоря по-простому, рухнул, как мешок с картошкой. Это, на мой взгляд, пока единственная странность.
— Поясни, — переспросил Ломов, не прекращая наблюдения за округой.
— Ну сам посуди, если бы он копал и у него прихватило сердце, то была бы другая поза. Скрюченная, либо лежал на боку. Если бы задохнулся от газа, то непроизвольно держал руки у горла. Да и вообще, когда смерть настигает стоя, то прежде всего подгибаются ноги и тело падает на колени. Дальше, куда направит инерция. А так получается, он предварительно выпрямился, а потом рухнул, расставив руки.