— Ты ощущал какие-либо изменения в организме? В сознании?
— Поверь, Манюня, если бы что-то почувствовал… даже зуд в ладонях, то немедленно доложил. Я не дурак! Я и сейчас не уверен, что мне всё не почудилось. Но проверить надо. Скажи, ты поверила бы, если я завёл об этом серьёзный разговор?
— Обдолбала бы транквилизаторами и ввела в транс, — честно призналась Сафонова, — Утром погрузили бы тебя в телегу, вместе с Якобинцем, а по прибытии поместила обоих в карантин. Доволен?
— Так и знал, — усмехнулся Денис, снимая термобельё.
— Может этого делать не стоит? — опасливо спросил Ломов, намекая на нижнее бельё.
— Я должен быть уверен, что хтонь не притаилась в складках майки. Я должен быть уверен на сто процентов.
— Всё равно отправлю в карантин, — предупредила Сафонова.
— Согласен, — бодро заявил Денис, яростно размахивая руками, отгоняя мошкару и пытаясь согреться, — А теперь молчите. Попытаюсь сосредоточиться.
Черов шагнул под луч импровизированного проектора и широко разведя руки, принялся быстро шевелить пальцами. Теперь он не пытался коснуться щупалец, чтобы погладить или как-то иначе продемонстрировать дружеские чувства. Он старался показать, что всеми силами желает избавиться от чего-то, стряхнуть или исторгнуть не принадлежавшее его телу. Как стряхивают воду с пальцев, прежде чем взять полотенце.
И в какой-то момент это сработало. От тени правой руки, словно вытолкнутая гноем заноза, отделился похожий на сигару силуэт и, медленно покачиваясь, будто осенний лист в безветренную погоду, опустился на песок. Где и остался лежать, подобно листу ивы или ветлы, слегка задирая кончики вверх.
Ломов неотрывно и хладнокровно фиксировал происходящее, слегка прищурив глаза. Сафонова шептала то ли молитву, то ли заговор от хтони. Если бы девушка в этот момент перекрестилась, никто бы не удивился.
Зато ноги Черова мгновенно подогнулись и он, не очень красиво, плюхнулся на пятую точку. В объёмных памперсах что-то хлюпнуло и в наступившей тишине Денис завизжал:
— Гаси лампу!
Реакция у Дим Димыча выработалась отменная. Ещё не закончилась фраза, а палец командира уже утопил кнопку выключателя в корпус. Обрушилась непроглядная тьма, и только тактический фонарь Сафоновой, выкрученный в режим ближнего рассеянного света, не позволил сойти с ума Денису.
— У тебя получилось! — то ли удивлённо, то ли восхищённо прошептала Мария.
— Я… охренеть… Что это было? — выдавил со свистом Денис, будто ему прописали кувалдой в грудину и спёртое дыхание застряло в лёгких, — Я до конца не верил… Надеялся, что привиделось… Хотел досчитать до пятидесяти и закончить… Сектым кердык ачмари гёт аран…
— Хорош кривляться, — рявкнул Ломов, — Второй раз на твои ужимки не куплюсь. Две минуты, чтобы облачиться в защитный костюм. Время пошло!
Зубы Черова отчётливо клацнули, но он остался сидеть на песке.
— Кажись, Пешня, сейчас он не играет, — проговорила девушка и бросилась к Денису, — Подержи фонарь и дай фляжку. У него стресс. Видимо, не ожидал, что его страхи окажутся правдой.
— И что делать? Ему нужно одеться, иначе, либо мошкара заест, либо ещё какие твари придут на запах пота. Проверь памперс. Если он обделался и это пропиталось, то налип песок. Он не должен попасть внутрь скафандра.
— Не говори под руку! Ровнее держи фонарь! Сейчас введу его в транс и заставлю работать на автомате.
Сафонова достала нож и что-то нажала возле гарды. Кристалл, вправленный в навершие, вспыхнул, и две искры утонули в зрачках Дениса. Лицо приобрело отрешённое выражение.
— Вставай! Надевай скафандр по нормативу!
Произнеся команду, капитан еле успела отскочить. Черов стремительно поднялся и, приняв из рук Ломова майку, быстро надел. Затем подхватил аккуратно разложенный комбинезон. Его глаза были пусты, зрачки неподвижны, а движения механические. Тем не менее, он чётко проделывал все положенные по инструкции действия, заученные в казарме и на полигоне. Ломов подсвечивал, Сафонова отряхивала ступни и другие, соприкасавшиеся с песком места, следуя подсказкам командира.
— Если б раньше не видел, как действует гипноз на человека, не поверил бы, — сказал Ломов, глядя на облачённого подчинённого, застывшего, вытянув руки по швам, и выругался, — Что дальше? Предлагаю оставить его в этом состоянии.
— Согласна, — кивнула Мария, забрала фонарь у командира и принялась внимательно изучать лицо Дениса, — Смелый мальчик. Хочу подвергнуть его ещё одному испытанию и завершить эксперимент.