Он записал, что Гитлер был «в восторге» от статьи. 29 Но две недели спустя, когда его попросили высказаться по «женскому вопросу», он отнёсся к этому совершенно иначе. 11 февраля он выступил с докладом в Национально-социалистической женской ассоциации Берлинского гау на тему
«Национал-социализм и женский вопрос». Роль, которую он отводил женщинам в будущем Третьем рейхе, явно противоречила «современным»
Образ женщин, который он представил в своём «морализаторском» эссе в конце января. Женщины, пояснил он, «поняли, что это великое призвание, ничуть не уступающее призванию мужчин, – привносить дух, эмоции и, так сказать, „краску“ в решения мужчин». Но женщины найдут удовлетворение
«именно в своем самом прекрасном призвании — матери ».30
Выступления Геббельса в январе и феврале 1934 года показывают, насколько он стремился в то время придать общественному облику Третьего рейха хоть какое-то лицо. Они указывают на то, что во многих сферах жизни режиму ещё не удалось установить действительно обязательные нормы поведения.
Это касалось и вопроса о том, насколько новый режим может выдержать публичную критику. 7 февраля Геббельс выступил с речью в президиуме Имперской палаты культуры, в которой сетовал на то, что немецкая пресса либо «анархична, всё разрушает и подрывает, либо ручна, как комнатная собачка!» Она просто не способна найти «золотую середину», «то есть независимую, порядочную, благонамеренную критику отдельных мер, смешанную с хорошими, позитивными советами!»
Речь вызвала споры. Старый флагман немецкой либеральной прессы, Frankfurter Zeitung , несколько дней спустя дал прямой ответ на речь Геббельса в редакционной статье. 31 Изложенный в вежливой форме и с уважением к министру, он гласил, что пресса больше не в состоянии «отражать общественное мнение», ибо «кто эта публика, от имени которой пресса хотела бы говорить?» В статье утверждалось, что призывать прессу к большей критике, как это сделал Геббельс, было бы довольно упрощенным подходом.
Ибо «желание избежать бесплодной критики при любых обстоятельствах» имело в
Реальность такова, что пресса, находящаяся под опекой правительства, «на время прекратила заниматься некоторыми темами». В конце концов, газета окончательно утвердилась в своих правах, защищая «принцип свободы печати как жизненно важный элемент, необходимый в долгосрочной перспективе для существования государства».
В другой статье, подписанной главным редактором газеты Рудольфом Кирхером, газета вернулась к этой теме несколько недель спустя, 24 марта. В ней открыто говорилось о «кризисе прессы», который не в последнюю очередь отразился в падении числа подписчиков. 32 «Немцы», утверждалось в статье, безусловно,
«были вынуждены ясно осознать свою связь с обществом», но в рамках этих связей они также хотели, «благодаря своему неизменному немецкому характеру, открытого выражения своих чувств и суждений, подчиняющихся только такту и порядочности». Под статьей был очень мрачный некролог Vossische Zeitung , другой великой либеральной газеты, которая только что прекратила свое существование — после 230 лет!
газете «Frankfurter Zeitung» появилась ещё одна статья Рудольфа Кирхера , посвящённая падению репутации немецкой прессы за рубежом и сокращению продаж на родине, однако автор не склонен считать эту ситуацию безнадежной. Эта серия статей в « Frankfurter Zeitung» «Цайтунг» представляла собой доблестную попытку защитить хотя бы остатки свободы прессы в условиях диктатуры. Примечательно, что эти высказывания побудили Геббельса продолжить публичную реакцию, а не просто прибегнуть к репрессивным мерам, чтобы заставить газету замолчать.
19 апреля, в тот же день, когда Кирхер выступил с критикой системы контроля над прессой, Геббельс уже наносил ответный удар. На мероприятии, на которое была приглашена Имперская ассоциация прессы, он счёл своим долгом выступить с обвинением в «монотонности» прессы. Он возложил вину на журналистов, которые практиковали «чрезмерную уступчивость». Их необходимо постепенно заменить «молодой кровью […]; нам нужны люди, воспитанные в духе национал-социализма».
Социализм, у которых он в крови».33
Естественно, речь была воспринята неоднозначно. Хотя Der Angriff и говорил об обоснованной критике, выполненной с «едким сарказмом»,
«менталитет безвольной тряпки», берлинский корреспондент информационного агентства «Dienst aus Deutschland» (Немецкая служба) Георг Дертингер написал письмо в редакцию, в котором выразил сожаление по поводу «недифференцированной клеветы на ненационал-социалистов
журналистов» и заявив, что он не способен писать какие-либо комментарии, которые