25 октября Геббельс принял участие в конференции гауляйтеров в Мюнхене.
На этот раз главной темой встречи была реформа Рейха, но Геббельс снова счёл дебаты совершенно непродуктивными: «Они все продолжают подогревать свои затхлые идеи. […] Теоретики и романтики! Никакого энтузиазма, никакого энтузиазма.
Трудяги!» 13
Комментарии Геббельса создают впечатление, что эти заседания, которые Гитлер ввел для информирования гауляйтеров о своих политических инициативах,
превратились в жёсткую рутину: в 1933 году таких встреч, кажется, было шесть, а в 1934 году эта была уже восьмой. Гауляйтеры так и не узнали ничего о политических планах Гитлера, и эти встречи не оказывали прямого влияния на политику правительства: они даже не были особенно полезны для координации политики гауляйтеров и наместников рейха в федеральных землях. Их единственной целью, по-видимому, была возможность обменяться информацией и опытом. В октябре 1936 года Гитлер наконец заявил Геббельсу, что «парламенты гауляйтеров должны уйти ». 14 Фюрер всё реже появлялся на встречах.
Тем не менее, они продолжали происходить.
Как ни странно, дневники Геббельса – единственный сохранившийся письменный источник, отражающий встречи партийной элиты (не считая отдельных встреч лидеров рейха и совместных встреч вождей и гауляйтеров) с 1933 года до конца Третьего рейха как ряд более или менее регулярных мероприятий. Вся остальная информация, имеющая отношение к делу, весьма фрагментарна. Почти исключительно благодаря Геббельсу мы знаем темы проведённых там бесед, тон и содержание выступлений Гитлера на этих встречах, настроение собравшихся и, во многих случаях, то, что эти встречи вообще состоялись.
OceanofPDF.com
УПРАВЛЕНИЕ ОБЩЕСТВЕННОЙ СФЕРОЙ
Пышные празднества, массовые митинги и пропагандистские акции, постоянно организуемые режимом, должны были продемонстрировать высокий уровень энтузиазма, якобы испытываемого подавляющим большинством населения по отношению к политике режима. Более того, ко второму году своего правления режиму удалось в значительной степени привести повседневную жизнь Третьего рейха в соответствие с нацистскими установками.
В частности, нацистам в значительной степени удалось навязать свои ритуалы и символы публичной сфере. Можно вспомнить вездесущие плакаты и баннеры; витрины, на которых демонстрировались партийные «высказывания недели» и экземпляры газеты «Дер Штюрмер»; украшение целых улиц к крупным мероприятиям; переименование дорог и площадей; проникновение стереотипных нацистских терминов в повседневный язык, столь точно описанное Виктором Клемперером; 15 «управление» большими массами людей в маршевые колонны и сомкнутые ряды для перекличек и парадов; а также полную перестройку общественных пространств посредством внушительной и доминирующей архитектуры, призванной создать подходящий «тысячелетний» фон для формирования масс. 16 Это господство над публичной сферой можно наблюдать и в относительно неполитических областях, например, в нацистских мотивах, пронизывающих рекламу, обычные витрины и графическое искусство. 17
Также были предприняты усилия, хотя и относительно безуспешно, по продвижению
мода на «арианизацию», то есть на устранение всех «негерманских» влияний.18
Подавляющее большинство населения привыкло выражать свою поддержку режиму – как от него и ожидалось – в повседневном поведении. Это происходило, например, через официально поощряемые
«Хайль Гитлер!» 19; ношение униформы значительной частью населения или, по крайней мере, ношение знаков различия в знак поддержки режима; публичная демонстрация флагов дома; участие в партийных мероприятиях и массовых митингах; пожертвования уличным сборщикам пожертвований; массовое прослушивание радиопередач
на площадях; постепенное исключение евреев, объявленных врагами государства, из нормальной повседневной жизни; и многими другими способами.
Однако было бы совершенно неверно полагать, что в период с 1933 г.
В 1945 году немцы жили в своего рода тоталитарном единообразии. Многочисленные исследования показали, что при национал-социализме было много недовольства, нестандартного поведения и инакомыслия. Конечно, критические высказывания чаще всего можно было услышать в частных или полупубличных местах, например, среди коллег и друзей, или в пабе, то есть по соседству. Правда, критика слышалась и в традиционных социальных средах, ещё не затронутых нацистами, таких как приходские общины, деревенские общины, консервативные элитные круги, буржуазные группы или социалистическое подполье. Но режим делал всё возможное, чтобы эти девиантные взгляды никогда не выносились на публику.