Бессознательное прояснение [процесса]». Спектакль по последней пьесе Толстого, А. «Свет во тьме» произвела на него особое впечатление. Об этом времени он позже писал: «Социализм. Распространяется очень медленно. Социальное сочувствие. Экспрессионизм.
Еще не чисто и не просветлено».72
Он обсуждал с мюнхенским специалистом по литературе Артуром Кучером возможность докторской диссертации на тему пантомимы, но вскоре оценил
Перспективы успеха этого проекта, о котором он переписывался с Кучером несколько недель спустя, были «мрачными». 73 Он снова испытывал финансовые трудности. Ему пришлось продать свои костюмы и часы. Анка поддерживала его, заложив свои золотые часы. К тому времени он, в любом случае, практически жил за её счёт. 74 Он снова усомнился в своём католицизме и обратился за помощью к отцу, который в длинном письме от ноября 1919 года предложил Джозефу утешение и совет, пытаясь успокоить своего расстроенного сына: «Кризисы веры – вполне нормальное явление среди молодёжи; молитва и таинства помогут ему преодолеть их». Он напомнил Джозефу о смерти его сестры Элизабет в 1915 году, когда вся семья получила помощь благодаря совместной молитве. Он не изгонит его (как опасался сын), даже если тот отвернётся от церкви, но должен был задать ему два вопроса: намеревался ли он написать что-либо, несовместимое с католической религией, и намеревался ли он заняться работой, которая была бы связана с ней? Если бы это было не так, то все снова встало бы на свои места.
Геббельс был благодарен за этот понимающий ответ, который, однако, показывает, насколько далеко он отошел от мелкобуржуазной католической среды своего времени.
родители.75
Его отношения с Анкой пережили несколько кризисов, но они всегда снова мирились и затем чувствовали себя «ближе друг к другу, чем прежде».
Были планы на брак, которые наталкивались на то, что Геббельс презрительно называл «условностями».76 В письме к Анке он обвиняюще спрашивал: «Разве другие люди имеют право презирать меня и позорить и стыдить меня за то, что я люблю тебя до безумия ?»77
Теперь он работал над социальной драмой под названием «Борьба рабочего класса». Класс . Но в Мюнхене он был слишком взволнован, чтобы закончить рукопись. 78
В конце семестра он вернулся домой: вернулся и его брат Ганс, освобождённый военнопленный. Ганс принёс с собой «ненависть и агрессивные мысли». Геббельс, в свою очередь, отмечает: «Жадно читал.
Толстой, Достоевский, революция во мне. […] Россия». 79 В письме к Анке он прокомментировал «сенсационные новости из Берлина»: Элементы крайне правых под руководством Вольфганга Каппа предприняли попытку переворота.
«Путт» провалился через несколько дней, но окончательный результат был еще неясен.
Геббельс был настроен скептически, полагая, что сомнительно, «будет ли правое правительство нам на пользу в данный момент». Он собирался подождать и
Посмотрим, как всё обернётся. 80 Путешествуя по Руру, Анка была застигнута врасплох Капповским путчем и последовавшим за ним рабочим восстанием: «Красная революция в Руре. Она узнаёт о терроре там. Я воодушевлён издалека». Похоже, его энтузиазм был связан с революционерами
террор, а не сопоставимый терроризм, который использовал «Свободный корпус» для его подавления.
В это неспокойное время Геббельс пытался устроиться учителем в поместье в Голландии, а также в «Восточной Пруссии», но безуспешно. 81 В остальном его литературная деятельность была плодотворной. Его новая пьеса стала обвинительным заключением против
«испорченный» и «разваливающийся» мир, в котором восстание рабочих посеет «семя» — название пьесы — для «поколения, которое взрослеет, становится сильным»
и прекрасно, что есть новый человек».82
В апреле в письме к Анке был длинный отрывок, посвященный вопросу
«то, что до сих пор не решено между нами: вопрос о коммунизме».
«гнило и отупляет то, что мир, насчитывающий столько-то миллионов людей, находится под властью одной касты, которая имеет власть вести эти миллионы к жизни или смерти по своей прихоти. […] Этот капитализм ничему не научился». Он был ответственен за то, что «люди с самыми блестящими способностями
интеллектуальные дарования погружаются в нищету и приходят в упадок».83
Его чтение, согласно его собственному отчёту, включало интенсивное изучение второстепенной литературы по германистике, а также Толстого, Гёте, Метерлинка, Лессинга, Георге, Калидасы, Сервантеса, Ведекинда, Клейста, Гёльдерлина и Ибсена. Однако среди его интересов были также Ганс Сакс и «Песнь о нибелунгах» , ранневерхненемецкий писатель Иоганн Баптист Фишер, немецкоязычные авторы XVII и XVIII веков, включая Шпее фон Лангенфельда, Авраама в Санкта-Кларе, Генриха Вильгельма фон Герстенберга, Мартина Опица, Фридриха фон Логау и Пауля Флеминга, а также романтический писатель Вильгельм Генрих Вакенродер. Судя по всему, он решил сосредоточиться на подготовке к экзамену. 84