Первый выпуск еженедельника появился в начале сентября.140 Геббельс с гордостью сообщил, что он сам был соавтором трех четвертей третьего выпуска.141 Правда, газета, как он должен был признать, была «все еще незначительной маленькой газетенкой», но он чувствовал себя «молодым и
достаточно смелый», чтобы добиться успеха.142
Геббельс писал длинные статьи; отвечал за «Политический дневник»; писал под псевдонимом «Улекс» сатирические комментарии под заголовком
«Взгляд со стороны»; и собрал другие статьи в колонку под названием «Из моего ежедневного досье». Во втором выпуске, под названием «Национальное и социальное», он попытался сформулировать синтез двух концепций: «Мыслить национально, — говорил он, — значит основывать все свои действия, мысли и чувства на чувстве ответственности перед государством как национальным сообществом ». 143 Далее он писал: «Чувство социального — это усиленная версия чувства семьи. Всё исходит из сердца в разум. Это чувство роковых расовых связей в рамках государства. […] Конечная цель национал-социализма — сильный, здоровый народ в сильном, здоровом государстве». В другой статье он утверждал, явно под влиянием прочтения работы Шпенглера « Preussentum und Sozialismus» («Социализм и прусский путь»), что «национал-социализм есть не что иное, как фридриховское понимание государства, не что иное, как кантовский императив». 144
При попытке осмыслить подобные высказывания становится очевидным, что социализм Геббельса имел крайне мало общего с современными дискуссиями о государственном контроле над средствами производства или национализации ключевых отраслей промышленности, а также не ставил своей целью установление справедливого и эгалитарного общественного порядка. «Национал-социализм» подразумевал полную интеграцию личности в полностью организованное национальное сообщество. Поскольку социальные различия были второстепенным вопросом в этнически однородном национальном сообществе, полностью ориентированном на достижение националистических целей, где бы они ни находились,
«национал-социализм» победил, «социальный вопрос» был решен, по мнению Геббельса.
Геббельс, который в 1925–1926 годах был одним из самых ярых сторонников «социалистического» направления в политике НСДАП, никогда не пытался объяснить социально-политические и экономические последствия «национал-социализма».
Он сыграл лишь незначительную роль в дебатах по
«левого» крыла НСДАП о будущем экономическом порядке при национал-социалистическом режиме.145 Правда, он критиковал своего гауляйтера (руководителя района) Акселя Рипке в апреле 1925 года за то, что тот хотел предоставить рабочим не более 49 процентов акций, предложение, которое Геббельс отклонил как
«реформированный капитализм». 146 Но он ничего не говорил о своих взглядах на собственность. Пропагандируя «национал-социализм», он прежде всего заботился
создать образ совершенно бескомпромиссного молодого радикала, главного представителя оппозиционного течения внутри партии.
«Социалистическая» позиция была для него причудливой позой, которую он любил принимать.
В своих статьях в журнале «Völkische Freiheit» Геббельс питал особую склонность к освещению культурно-политических вопросов. В эссе « Völkisch Culture Questions» от октября 1924 года он подробно рассуждал на тему
«новый человек», фигура, несомненно, созданная по образцу его «Михаила»: «Три великих фактора повлияли на этого [нового] человека. […] Война пробудила его от глубокого сна; она пробудила его. Его дух тревожил его и вел к катастрофе; она показала ему высоты и глубины. Труд освободил его; он стал гордым и свободным». 147
Неделю спустя под заголовком «Националистическая интеллигенция» Геббельс воспел хвалу «работающим студентам», которых он считал «символом нового направления молодой немецкой интеллектуальной элиты». 148 В его хвалебной песне «тем героическим студентам», которые зарабатывали себе на жизнь «рабочими и клерками на шахтах, фабриках и в банках», есть еще один отголосок мотивов из «Михаэля».
Геббельс постепенно приобретал известность в партии. 23 сентября он принял участие в памятных мероприятиях, посвященных битве при Танненберге, в Эльберфельде. В поездке приняли участие многие видные деятели партии, и ему довелось поговорить, в частности, с Людендорфом, Грефе, Штрассером, Эрнстом Рёмом и Кубе. 149 «Моя репутация оратора и культурно-политического автора распространяется среди сторонников национал-социалистов по всей Рейнской области. Отрадно!» — с гордостью записал он в дневнике в конце месяца. 150